Живое проклятье
Шрифт:
— Но я уже договорился с «ним», — прошептал Илья. — Он будет ждать нас ровно в пять вечера неподалёку от села Малиновка. Встреча пройдёт там — вдали от чужих глаз.
— Что ж, тогда выбор у нас невелик. Либо он будет ждать нас до восьми вечера, либо туда поеду только я, а ты возьмёшь на себя всех пациентов, — предложил я. — Только этот вариант мне совсем не нравится. Своих регулярных больных я предпочитаю вести самостоятельно. А их в очереди не меньше половины.
— И что же нам тогда делать? — пожал плечами Синицын.
— Я вам помогу, — произнёс появившийся
— Ты подслушивал… — нахмурился я.
— Эдуард, какого чёрта?! — выругался Синицын. — Совсем забыл о манерах?
— Видимо, забыл, — вздохнул он. — Я так и не искупил свою вину перед вами, Алексей. Тогда в суде я совершил большую ошибку. Мне до сих пор тошно из-за того, что я считал вас некромантом.
Мы с Синицыным переглянулись. Илья молча пожал плечами, предложив тем самым выслушать Родникова.
Эдуард почесал кудрявый затылок, поправил трясущимися руками очки и произнёс:
— Я не стану лезть в ваши дела. Никому не расскажу о том, что услышал.
А услышал он не так уж и много. Ничего конкретного мы не обсуждали. Лишь упомянули факт встречи около Малиновки.
— Но ваших пациентов приму. Как только время подойдёт к половине пятого вечера — уходите, я возьму толпу на себя, — заявил он. — Ничего страшного, не переработаю.
— Это очень на тебя непохоже, — прищурился Синицын. — Тебе ж волю дай, Эдуард, и в твой кабинет вообще ни один пациент не войдёт.
— Илья прав, — кивнул я. — Какая тебе от этого польза?
Родников понуро опустил голову.
— Из-за своей выходки я стал каким-то изгоем, — произнёс он. — С Решетовым и Кораблёвым я не общаюсь — слишком уж большая разница в возрасте. А вы после моего поступка от меня отвернулись. Я хочу доказать вам, что на меня всё ещё можно положиться.
И его можно понять. Хоть поступок Родникова и был настоящим предательством по отношению ко мне, но он за это уже получил сполна. На целый месяц остался в полном одиночестве. Один в амбулатории, изгой среди своих коллег. И в городе у него нет ни единого родственника или близкого друга.
— Хорошо, Эдуард, это твой последний шанс, — кивнул я. — Прикрой нас сегодня, и мы начнём наши коллегиальные взаимоотношения с нуля. Но если ты ещё раз попытаешься хоть как-то мне навредить…
— Я понял, Алексей, — замахал руками он. — Никогда в жизни больше так не поступлю! Обещаю! Если ко мне хоть раз закрадётся мысль, что ты некромант или… В общем, я сначала сам поговорю с тобой. Да и вообще — дураку понятно, что спорить с лекарем, у которого есть обратный виток, дело гиблое!
— Значит, мы договорились, — улыбнулся я. — А теперь приступаем к работе. Илья, не расслабляемся. Если мы уйдём, оставив Эдуарду двадцать пациентов, у нас станет на одного коллегу меньше.
— Да, так, пожалуйста, не делайте, — нервно рассмеялся Родников. — Я, может, и решил восстановить свою репутацию, но в герои пока что не записывался.
Мы разошлись по своим кабинетам и приступили к приёму. Всё оказалось не так страшно, как виделось на первый взгляд. Большая часть больных была с ОРВИ и гастроэнтеритами.
ОРВИ
С гастроэнтеритами ситуация обстояла похожая. Я точно так же убивал бактерии калечащей магией, а затем замедлял секрецию жидкости в кишечник и стабилизировал тонус желудочно-кишечного тракта, чтобы избавить больных от рвоты и диареи.
Однако скоростной приём застопорился на действительно трудном пациенте. В мой кабинет, шатаясь, зашёл молодой человек в грязном фартуке, измазанном сажей.
— Д-добрый д-день, г-господин М-мечников, — заикаясь, произнёс он. — Мне больше нек-куда податься. Если вы мне не поможете, я т-точно умру.
— Спокойно, сейчас со всем разберёмся, — уверил его я. — Что у вас случилось?
— Я р-работаю подмастерьем ку-кузнеца, — объяснил он. — Мы с вами встречались, п-помните? Вы тогда при-приходили, чтобы спросить о стек-кле.
— Точно, было дело, — кивнул я. — Вы уж простите, но вынужден заметить, что в тот раз мы с вами разговаривали, и я не замечал таких дефектов речи. Что случилось?
— Да на с-счёт речи — это ер-рунда! — отмахнулся он. — Хоть и очень не-неприятная. Надо мной теперь в-все смеются. Д-дело в том, что я с-совсем спать перестал.
— Бессонница? — уточнил я. — И сколько уже она длится?
— Две недели, — вздохнул он.
— Две недели? Вы хотите сказать, что обходитесь без сна уже две недели?! — удивился я.
— Обхожусь — неп-подходящее слово, г-господин Мечников, — ответил он. — Я страшно хочу спать. Кажется, ч-что свалюсь в любой момент, но это ч-чувство оказывается обманчивым. В итоге я падаю на к-кровать и… Просто смотрю в п-потолок! Или лежу с з-закрытыми глазами.
— Так, а теперь давайте по порядку, — произнёс я. — Бессонница появилась одновременно с заиканием?
— П-практически, — ответил он. — Сначала за-заикание, а потом бес-сонница.
Паршивое сочетание. Так и с ума сойти недолго. Существует много причин, по которым человек лишается сна. Стресс, болезни нервной системы, гормональные расстройства. Существует даже наследственное заболевание, из-за которого люди попросту умирают из-за отсутствия сна. С ходу сказать, в чём причина болезни у данного пациента, невозможно. Придётся копать дальше.
— В-вы меня поймите, Алексей Ал-лександрович, я же работаю в к-кузнице! — воскликнул он. — Если буду следить за процессом невнимательно, м-могу и руки лишиться. Или т-того хуже — жизни.
В этом он прав. Сон — крайне важная часть жизни человека. Мы не просто так спим треть от своей жизни. Вероятнее всего, причиной этого является развитая кора больших полушарий нашего головного мозга. В течение суток человек получается такой объём информации, что её просто необходимо обработать.
Бытует мнение, что мозг по ночам отдыхает. Но это совсем не так. Он просто переключается на другой режим работы — на обработку всего, что мы успели собрать. Выбрасывает лишнее, чтобы не занимать память, и сохраняет в глубинах то, что, наоборот, может нам пригодиться.