Живой товар
Шрифт:
— Здравствуй, Дима. Не беспокойся, не пущу — мне скоро премию дадут — во!
И я показала руками размер премиальных.
— Недурно, недурно… Ну, куда едем?
— Домой. Устала и поговорить надо.
— Мне тоже…
Мы в полном согласии погрузились в прохладный метрополитен и поехали ко мне. По дороге я рассказывала Диме о разных глупостях, он мне тоже. Не то чтобы я осторожничала, просто Колесников мой очень не любит серьезные дела на ходу решать — насколько я его уже узнала. А вот между чаем и сигареткой можно
В кухне все шло уже привычно, словно испокон веку так было заведено: Дима священнодействовал у плиты, низведя меня до уровня кухонного мальчика, поваренка: овощи почистить, стол накрыть…
Готовил Дима без затей, но вкусно. И следил за тем, чтобы я ела, по его понятиям, «достаточно».
Такого обеда мне в прежние времена хватило бы на три вечера. Но подкосило меня мороженое.
— Ну вот, — Дима наливал в чайник воду, — пока чаек заваривается, рассказывай. Что вы там такое обсуждали и о чем ты со мной поговорить хотела?
Я послушно начала пересказывать все события сегодняшнего дня. Димины «поподробнее» я уже выучила. Поэтому не поленилась принести блокнот, куда записала «избранное» из манохинской речи. Колесников слушал не перебивая.
Чайник зверски свистнул как раз в тот момент, когда я о премиях заговорила.
— …и тут он начал хвалить отдел риэлтерских операций. Убей меня, не пойму за что. На чем там деньги можно делать?
— Девочка, простота святая, ты и вправду не знаешь этой кухни?
— Откуда?
— А ты уверена, что узнать хочешь? Как написано в одной умной книжке, «во многом знании много печали». По-простому говоря, меньше знаешь — крепче спишь.
— Ну, это не страшно…
Насчет «спишь» можно не волноваться. Я и раньше на сон не жаловалась, а последние дни сплю как убитая, особенно под утро.
— Ладно. Давай расскажу тебе чуть-чуть. Если хочешь, про свою старую фирму. Ее секреты теперь уже ни для кого не тайна.
— Давай.
Я потянулась, взяла пачку сигарет и закурила.
— Вот смотри. Приходит человек и говорит: я хочу купить квартиру. Ты ему — пожалуйста, наши условия такие-то, процент за услуги по поиску — столько, оценка — столько, официальное оформление — столько. Обычно наши услуги составляют как раз ту сумму, которую удается выторговать у продавца… Вот нашла ты своему клиенту жилье, согласился он его купить…
— Ну и что? Он платит — и дело в шляпе. А ты сдал деньги в кассу и получил зарплату. Чего тут тайного?
— Знаешь, Ася, ты иногда бываешь тупее собственных тапочек!
Про тапочки мои — это он зря. Я без них в себя не прихожу. Без тапочек мне и отдохнуть невозможно.
— Тоже мне, мыслитель выискался, Бенедикт Спиноза!..
— Спиноза, как недавно выяснилось, был не Бенедикт, а Барух. Но не в том дело. Все далеко не так просто. Ведь за покупку клиент должен платить еще и державе, пошлина там небольшая,
Я осторожно кивнула.
— Козырь, директор мой бывший, из-за одного клиента вот так и погорел. Сначала лопух этот, я имею в виду покупателя, на бирже настоящую оценку предъявил, а потом сообразил, что не ту бумажку сунул, и кинулся поспешно менять. Но…
Да, теперь понятно.
— В «Татьяне», видать, тоже это делают. Только половчее, раз генеральный хвалит.
Тут я переспросила:
— То есть сдается в банк процент за липовую оценку? А разница в карманах исчезает…
— Именно так.
— И, судя по сегодняшним словам Манохина, хорошо исчезает. Так, что и ему достается…
— Ну, знаешь, а где ты видела, чтобы генеральный свою долю в делах не имел?
Тут он прав — не бывает такого. Директор с каждого кустика свою ягодку отщипнет… Да в конце концов, какой он директор? Хозяин — и весь сказ.
Дима, оказывается, уже не один раз окликал меня.
— Эй, ты чего оцепенела? Все в порядке?.. Ну, так что у вас там дальше было?
Мне Колесников широко известного Ш. Холмса напоминает — выдай ему все факты, и он живо преступление раскроет, особенно если с места сходить не надо. Впрочем, это уже как Ниро Вульф, тоже известный, но в меньшей степени. Ладно, так что он спросил? А, ну да.
— А дальше он наш филиал похвалил. И премию дал. Может, ты мне и эту кухню раскроешь?
Это я позволила себе съязвить. Кто лучше меня, старожила, нашу кухню знает?
Но Дима, похоже, и тут имеет сказать пару слов. Послушаем.
— Ну-у, мало ли… Представь себе, что ваша лавка удачно поставила живой товар еще двум-трем хозяевам, как ту девочку Иру…
Ох, типун тебе на язык!..
— Или другое предположение: таким вот образом директор отблагодарил вас всех за то, что скандалу с мамулькой разгореться не дали… Или молчание ваше купил… Или…
— Да замолчи ты! Какое молчание? У кого купил? У меня? У Юльки?
— А кто письма писал?
— Я, по-твоему, да?
— Ну, тихо-тихо, уймись. Ты спросила — я и выдвинул ряд непротиворечивых гипотез. Извини, если обидел…
«Обидел»! Мягко сказано! Честно говоря, до прошлого вторника я на работу почти всегда с удовольствием ходила. Была уверена, что делаю хорошее дело, людям на радость. А теперь оказывается, что вместе с этой радостью рука об руку просто работорговля! Да, вот тебе и непротиворечивая гипотеза…