Живы, пока не взойдет солнце
Шрифт:
— Это не бондиана, милая. Вы должны волноваться о моих делах не больше, чем волнуется скальпель о работе хирурга. Что ж, надеюсь, вы проголодались. Я спасла шеф-повара “Паллады”, так что Гришенька любезно согласился порадовать нас поистине изысканными блюдами.
Анна появилась в окне раздачи. Вампирша приняла у повара поднос с тарелкой, накрытой крышкой-клош. Стригой потрепала волосы мужчины с затуманенным взглядом, а затем поставила поднос на раздаточную ленту, и, перемахнув обратно в зал, понесла блюдо к столу.
Анна аккуратно опустила поднос перед Юлей, и поклонилась Диане:
—
— Бабушка?! — удивилась Ким.
— Вас, что-то смущает? Я не из тех женщин, что стыдятся возраста, и уж тем более, родственников. Анна моя любимая пра-пра-пра… полагаю вы поняли.
— Ха, теперь вижу семейное сходство. Похоже, все Стригои чокнутые.
— Как ты смеешь сравнивать госпожу с этими… — Анна замахнулась для пощечины, но Диана ее остановила.
— Вы не правильно поняли, Джулия. Анну крестили, как Стригоя, но по крови она принадлежит к моему роду, точнее той его ветви, что сохранила тепло жизни.
— “Санта-Барбара” какая-то…
— Сочту за комплимент, — улыбнулась Диана, — Поверь, мне стоило больших усилий, чтобы все так устроить. Впрочем, я бы с удовольствием, похвасталась внуками, но сейчас не время для праздных бесед. Аня, сними с гостьи наручники. Все же она не зверь, чтобы кушать, не используя приборы.
Без лишних вопросов Анна достала ключ из пояса для инструментов. Она освободила Ким от пут, положив наручники перед бабушкой. Юля вытянула руки под столом, разминая затекшие запястья.
— Можешь идти, Аня. И позаботься о безопасности, на случай, если кто-то захочет нас навестить.
— Я не хочу оставлять вас наедине с этой…
— Твои желания меня мало интересуют. Или ты хочешь оскорбить меня? Думаешь, какая-то молодь сможет мне навредить?
— Я лучше отрежу язык, чем проявлю к вам неуважение!
— Тогда ступай.
Помедлив, Стригой поклонилась той, кого звала бабушкой, и ушла, напоследок бросив предупреждающий взгляд на Ким. Дождавшись, когда шаги Анны утихнут, Диана нарушила молчание:
— Открой, — настояла вампирша, кивнув на тарелку под колпаком, и в ее глазах заплясали бесята.
Юля неуверенно коснулась крышки:
— Что бы там ни было, я не смогу это съесть.
— Это — сможешь. А теперь… открой.
Диана нетерпеливо наклонилась к столу. Очерченная пламенем свечей, ее густая тень нависла над Юлей. Ким медленно потянула колпак, но стоило его чуть-чуть приоткрыть, как певица с визгом вскочила, уронив стул:
— Ты сумасшедшая сука! Какого хрена?!
— Нельзя так вести себя за столом, милая моя, это очень грубо. Сядь немедленно и открой блюдо до конца.
— Да пошла ты!
— Я сказала — сядь.
Тень на стене сгорбилась, а волосы на голове чернильного силуэта зашевелились подобно змеям. И тогда Юля вернулась за стол. Набравшись смелости, она зажмурилась, и сняла крышку.
Ким услышала стук каблуков. Она почувствовала, как ледяные руки Дианы накрыли ее ладони. Юля уловила легкий аромат цитруса и розы на коже древней вампирши. Мягкий голос небожительницы полушепотом произнес на ухо:
— Открой глаза, Джулия.
И Юлия послушалась. Ким не понимала почему, но она открыла чертовы глаза. Понемногу, сначала смотря сквозь ресницы, а
Юлю вывернуло на пол. Ким дернулась, пытаясь сбежать, но Диана удержала пленницу.
— А теперь, возьми столовые приборы и приступай.
Ким испуганно задрала голову, чтобы проверить, не пошутила ли вампирша, но она была серьезна.
— Ты больная тварь!
— Нельзя разговаривать во время еды. Это неприлично.
Юля нервно сглотнула. Ужас и отвращение боролись с всепоглощающим желанием. Голова мертвеца взывала к ней (или это был голод?). Спазм пронзил живот, будто бешеный еж свернулся в желудке.
— Вот так, умничка.
Слюна наполнила рот, а глаза заблестели. Ким возбудилась — в ней проснулось больное желание, которое непременно пополнит коллекцию ее кошмаров.
Юля потянулась к вилке, но…
…схватила нож, что есть силы, вогнав лезвие в ладонь Дианы. Та взревела. Вампирша попыталась схватить Ким за волосы, но певица скользнула под стол, быстро выползая с другой стороны.
— Извини, но если наберу хоть килограмм — менеджер шкуру спустит.
Юля оттянула рукав худи так, чтобы закрыть ладонь, и схватила серебряные наручники, как кастет. Диана без усилий вытащила из руки нож, отбросила стол. Лезвие полоснуло Ким переносицу, но певица успела залепить “бабуле” серебром в челюсть.
Юля рванула из столовой, не отвлекаясь на яростные вопли. Она на бегу сунула наручники в карман толстовки. Смолянистая кровь из раны залила лицо и шею, пропитывая худи.
Выбежав в коридор, Ким пинком открыла дверей в одну из палат, но не нашла там детей.
“Где все?! Почему никто не проснулся от крика?”
Позади, в начале коридора, застучали каблуки.
— Джули-ия! Вернись за стол. Уйти вот так — верх бескультурья…
Ким бросилась к окну и перелезла через подоконник, свалившись в голые кусты. Прутья впились в бок, хлестнули по лицу, но Юля могла думать только о ее телефона в машине Стригой. Один звонок и у нее появился бы шанс.
Девушка выбежала на стоянку, но увидела, рядом с роллс-ройсом Анну. Хозяйка авто курила в желтом круге света фонаря.
— С дороги, сука! Или клянусь, я раздавлю твою гиенью морду.
— Ой, как страшно… возвращайся обратно, песик, еще слишком рано для прогулки.
Анна потушила окурок, и мгновенно сократила дистанцию до жертвы. Господарыня пнула Ким по ребрам, выбив из нее дух. Юля упала, но Анна подхватила жертву за капюшон, рванув непослушную псину к ноге.
Юля дотянулась до ворота толстовки, срывая с него бабушкину брошь. Серебро обожгло руку, но стиснув зубы, Ким вонзила шпильку под колено Стригой. Мясо на ноге зашкварачало, выжимая из Анны чудовищный крик, такой, будто ее пытали раскаленным утюгом.