Живые нити
Шрифт:
— А ты что же, спуталась с полицейским? Это настоящий сюрприз! Надеюсь, бабушка одобряет твой выбор. Или этот олень и не полицейский вовсе, а просто прикидывается им?
— На твоем месте я бы выучила всех следователей Бюро в лицо и поименно, — съязвила Дина, пропуская колкость про бабушку мимо ушей. — Тебе явно придется часто с ними встречаться
— До сегодняшнего дня не приходилось. Не очень-то хорошо они работают, — Яннис оказался совсем близко.
— Ты напал на полицейского при исполнении. Можешь продолжать сочинять речи про стаю и долг,
Он расхохотался.
— Никто и не узнает, что твой следователь тут был. Кто его видел? Например, я не видел, — Яннис развел руками, как бы осматривая поляну в поисках объекта разговора.
— Он сам скажет, — Дина сглотнула, рука затекла. Она пятилась с поляны к лесу, но расстояние между ними не увеличивалось.
— Дина, сколько ты видела детей Оленя первой крови? Молчишь? Вот именно, я тоже ни одного не видел, это слабая ветвь. А это значит одно: по какой-то неведомой причине он принял звериный облик в первый раз. Чтобы научиться трансформации, дети Волка тратят годы на тренировки, это долгий и постепенный процесс. Проблема не в том, чтобы стать волком: звериная кровь помогает. Но если не знать, как вернуться в тело человека, если не научиться чувствовать в себе человеческое начало на каждом этапе трансформации, обратно не вернешься. Забудь про своего следователя, Дина. Это просто зверь в лесу, который не умеет говорить и никогда не станет человеком снова. Зверь, за которым бегут два волка. А волки созданы, чтобы охотиться на оленей.
— Отойди или я б-буду стрелять, — произнесла Дина. Голос дрогнул.
— Ты можешь сказать полиции, что видела Сизого у нас, — продолжил он, игнорируя её угрозы и подходя совсем близко. — Но никто из общины не подтвердит твоих слов. Нужно было дружить со мной, Диночка, а ты решила иначе. Может быть, мне проучить тебя впрок, чтобы хорошо молчалось? Или лучше Лейлу?
Раздался выстрел.
Дина целилась в ногу. Пуля вошла в мясо сбоку бедра, еще чуть-чуть и прошла бы по касательной.
— С-с-сука… — Яннис дернулся, схватился за ногу, закрывая рану рукой. Кровь сразу же просочилась через пальцы и закапала на траву. — Ты что думаешь, это меня остановит?
— Следующая будет в голову. Я не промахнусь, — произнесла Дина, зная, что не сможет выстрелить, но Яннис почему-то замер. — Не приближайся ко мне и к моей семье.
— Ты не понимаешь, что ты сейчас сделала… — процедил он, но в голосе не звучало зловещего предостережения. Скорее… восхищение?
— Да пошел ты, — Дина, продолжая пятиться спиной, скрылась за кустами, и со всех сил побежала обратно к автомобилю.
За ней никто не погнался.
* * *
Спустя полчаса заросшая дорога вывела Дину в поля. Ровные ряды пожухлого от жары картофеля уходили вдаль, и она затормозила. Автомобиль чихнул и остановился — кажется, он с трудом терпел такого незадачливого водителя.
«Я выстрелила в человека, о боги, я выстрелила в человека!» — её потряхивало, по щекам катились тихие нервные слезы. — «Кроссбриды двигаются слишком
Это не успокаивало, а только зудело в голове незначительным оправданием.
«Это считается за самозащиту? Надо спросить у кого-то».
Можно было бы спросить у Алека…
Как только его имя пронеслось в голове, она зарыдала в голос. Захлебываясь слезами и содрогаясь от всхлипов всем телом, она ревела, выла и не могла остановиться. Когда от истерики и плача её стало подташнивать, а голова закружилась, Дина из последних сил заставила себя замолчать. Несколько минут её продолжало потряхивать. Хватая воздух ртом, она обняла себя за плечи и положила голову на руки.
«Для начала нужно успокоиться», — она крутила эту мысль снова и снова, и приступ отступал. Наконец она откинулась на спинку сидения и выдохнула. Инстинктивно залезла в сумочку, осмотрела себя в зеркальце и вытерла тушь, растекшуюся по лицу.
— Нужно его найти, — проговорила она вслух. Звук собственного голоса успокаивал. Дина задрала юбку выше колена и с облегчением нащупала нитку — она так сильно перетянула ногу, что остался красный след. Перевязав нить на руку для сохранности и спокойствия, она закрыла глаза и прислушалась. Сразу потянуло вперед.
Мысль о том, что волки могли загнать Алека, иглой колола прямо в мозгу. Дина старалась не думать об этом, но образы сильного оленьего тела и двух окровавленных морд так и горели перед её внутренним взором. Она прибавила газу.
Нить ничего не говорила о том, как далеко находится привязанный к ней объект. К концу поля Дину начало тянуть чуть влево, но дороги там не было. Поле заканчивалось рекой, зимой полноводной и опасной, сейчас же измельчавшей, но все равно широкой и местами глубокой. Вдалеке виднелся мост — это было в противоположной стороне от оленя, поэтому для переправы пришлось сделать крюк.
«Зато я поняла, где я», — Дина хорошо помнила карту области. Накануне вечером она внимательно изучила этот район. Река была в стороне от дороги к волчьей общине, одним берегом она опоясывала город, вторым — кормила поля.
На том берегу нить потянула Дину в пролесок — густой лес поредел, остались только небольшие островки и частные сады. Босые ноги, истерзанные в кровь колючками, заныли еще до того, как Дина ступила ими на землю. Смиряясь, Дина нацепила туфли. Потом взяла с собой револьвер, на всякий случай, и оставила автомобиль позади.
Продираясь через кустарник, иссохший и желтоватый, она порвала юбку и снова оцарапала ноги. Запнулась каблуком о корягу и неожиданно для себя выпала на берег, прямо к ногам красно-коричневого оленя.
На секунду она замерла, распахнув глаза. Олень стоял рядом, все так же в галстуке. На шее, ближе к корпусу, виднелся глубокий кровоточащий след от клыков, с галстука капала красноватая от крови вода.
— Алек, о боги, — Дина вскочила на ноги, почти бросилась ему на шею и в последнюю секунду остановила себя. — Ты ранен? Как ты…