Живые нити
Шрифт:
— Я знаю. Мне пригодился бы Правдивый Шарф, жаль, что его украли. Было бы здорово, если бы любому моему слову верили.
Сестра тихо фыркнула. Дина погладила её по голове кончиками пальцев, на большее её не хватило. Гладкие шелковистые пряди были нежными на ощупь, и это успокаивало. Дина почувствовала, как плечи расслабляются.
— А ты правда встречаешься со следователем?
— Нет, — торопливо ответила она. — Про свидание к слову пришлось, не специально. Бесит, что бабушка с отцом внесли Алека в список ужасных людей без причины, а ведь
— Как он отреагировал, когда ты его расколдовала?
— Поблагодарил, — сама не зная почему, Дина покраснела.
— И всё?
— И всё.
— Скучно. А штаны?
— Я трое суток провела в ситцевом платье, оно было в грязи, поту и пятнах, — она фыркнула и закатила глаза. — Видимо, лучше ходить вонючей и грязной, чем, о кошмар, в мужских штанах.
Лейла в ответ захихикала в голос и, легко оттолкнувшись от кровати, встала.
— Есть хочется. Пойдешь на обед?
— Нет, я исчерпала весь скандальный ресурс на год вперед.
— Неправда, ресурс у тебя бесконечный.
— Ой, иди уже.
Хлопнула дверь, и в комнате снова стало тихо. Дина поворочалась, но сон так и не пришел. В итоге она бросила безрезультатные попытки и через силу поднялась. Казалось, в теле не осталось костей: оно было неповоротливым, тяжелым, будто бы вязким. Она поплескала в лицо холодной водой из умывальника, стянула рубашку через голову и переоделась. Провела пальцем по планке: одинаковые пуговицы были пришиты вразнобой. Некоторые — аккуратно, двумя параллельными стежками, как шьют в ателье, другие — более толстой ниткой, крест накрест. Дина представила, как Алек своей рукой держит иголку, и невольно улыбнулась.
Бесцельным призраком она послонялась по комнате, потом завязала волосы в узел и пошла в мастерскую.
Внутри оказалось безлюдно — наверное, мастерицы ушли обедать. В самом дальнем углу в стареньком кресле лежали пяльца. Начатая белоснежная вышивка на такой же белой рубашке виднелась едва заметно, но объемно. Дина замерла, окинула взглядом тонкие шерстяные нитки, вдетые в ушко длинной блестящей иглы и медленно подняла пяльца на уровень глаз.
После бессонных ночей, марафона вязания и ругани, Дине казалось, что где-то внутри закрутили вентиль. Сила, обычно фонтанирующая сплошным бурным потоком, едва сочилась, загустевшая, ленивая. Лишь последние капельки собрались в подушечках пальцев, там, где по словам бабушки, жила магия дома Дайвари.
Бессилие навалилось на Дину, как огромный пыльный мешок: ни вздохнуть, ни пошевелиться. Даже работа, обычно приносящая покой, отталкивала. Вот только что-то глубоко внутри зудело и не давало просто так уйти.
«Нужно быстрее закончить рубашку, — будто упрашивал внутренний голос. — Она поможет, она спасет».
Дина медленно покачала головой, выглянула в окно. Изнуряющий, прокалённый полдень разогнал жителей и покупателей Улицы Мастеров в тень зданий. Лишь самые отважные решались пройти по центру пешеходной дорожки, бросая вызов солнцу. Мимо проносились редкие автомобили с открытыми окнами,
Дина тяжело вздохнула. Она вымыла руки с мылом, как всегда перед работой с белой тканью, тяжелыми руками подняла пяльцы и сделала первый стежок.
* * *
Дина отложила вышивку в сторону на пару минут, чтобы дать отдых глазам, и отключилась прямо в кресле. Казалось, она моргнула, а солнце уже начало катиться к горизонту. Мастерицы ходили мимо на цыпочках, понимающе ухмыляясь и стараясь не будить.
Дина не чувствовала себя отдохнувшей, но хотя бы веки больше не опускались сами собой. Она бросила финальный взгляд на вышивку, лежавшую комом на столике — левая сторона рубашки завершена, но до конца работы было еще далеко.
Спина затекла от неудобной позы. Дина потянулась, позвонки приятно щелкнули.
«Нужно размяться».
По боковой лестнице она прокралась в свою спальню, стараясь не столкнуться ни с кем из семьи, переоделась и выскочила на улицу через черный вход.
Она заметила фигуру в тени сразу же, едва повернула за угол. Серый льняной костюм детектива Милоноса выглядел несвежим, ярко-зеленый широкий галстук будто светился на солнце. Из рыжей бороды наружу вынырнула струйка сигаретного дыма.
Дина не планировала с ним говорить, даже опустила голову, чтобы незаметно прошмыгнуть мимо, но Милонос вдруг разразился неприятным смехом, похожим на карканье.
— Ох, Диночка, доброго дня! Чудесные туфли у вас, это змеиная кожа?
— Для вас я — госпожа Дайвари. — Дина не планировала замедляться, но детектив проворно пристроился рядом, шагая в ногу. Она резко остановилась и с вызовом посмотрела в его лицо. — Вы за мной следите?
— Ну что вы, госпожа Дайвари. Мне просто с вами в одну сторону, — он улыбнулся, и рыжая борода пришла от этого в движение.
— Снова будете обвинять меня в мошенничестве или в каких-то других пороках?
— О, не переживайте, ваши пороки мне больше не интересны.
— Отчего же? — Дина хмыкнула. — Вы же так страстно желали рассказать моему отцу о том, какой я меркантильный и ужасный человек.
— Только что господин Дайвари меня уволил. Сказал, что благодаря вашему активному вмешательству ограблением теперь занимается Бюро, и мои услуги попали под «оптимизацию расходов», — последние слова он выделил особенно, явно подражая бюрократизму отца.
«Так тебе и надо», — мстительно обрадовалась Дина, но виду не подала.
— Ваше расследование не принесло никаких результатов за десять дней, а моё — принесло.
— Зря вы так думаете, — он громко хохотнул. — Госпожа Дайвари, вы умная для девушки, но все же слишком молодая и наивная. Вероятно, вы надеетесь, что полицейские служат народу и рады защищать интересы пострадавших. На самом деле им только дай шанс продаться подороже.
— Это не новость, — Дина старалась говорить спокойно и благожелательно, но на самом деле из последних сил держала себя в руках. — К чему вы клоните?