Живые нити

Сорокина Настасья

— Даже сейчас, когда Эстет уходит на пенсию с должности главного кукловода, он все ещё достаточно влиятелен и богат. И продолжает спонсировать своих людей в полиции. Возможно, он отсчитывает им пачку наличности прямо сейчас, когда город бастует из-за задержки зарплат, — Милонос приблизился к ней, склоняясь к уху. В нос ударил резкий стойкий парфюм, и Дина невольно отшатнулась. — Я знаком с вашим отцом лет двадцать и прекрасно знаю историю семьи Дайвари. Достаточно подробно, чтобы удивиться вашему выбору напарника. Честно говоря, из-за вашего общения с полицейскими, особенно

с Авой Варрон, я и решил изначально, что вы с ними заодно. Это грязная шайка, ничем ни лучше бандитов с улиц. Даже хуже, ведь в их руках сконцентрирована официальная власть.

Дина сглотнула.

— Я не общаюсь с капитаном Варрон.

— Я видел, как вы провожали её до черного выхода за пару дней до аукциона. А потом артефакты удивительным образом пропали из хранилища.

— Хотя я не обязана перед вами отчитываться, но это не то, что вам показалось, — Дина осеклась, вспомнив, что не имеет права рассказывать о заказе, который делает для полиции.

— О, конечно, я всё не так понял, — он блеснул зубами. — Потом пару раз мои люди видели вас в компании следователя Зорбаса в разных местах города, и это, конечно, было совсем не подозрительно. А потом вы и вовсе пропали.

Дина наморщила нос, будто в воздухе запахло чем-то протухшим.

— Господин Милонос, — вкрадчиво сказала она, улыбнувшись уголками губ. — Моя семья — больше не ваш заказчик. Это означает, что я сделала вам большое одолжение, потратив свое время на этот странный разговор, и могу уйти в любой момент. А если вы меня задержите, то перед уходом я отведу душу и пошлю вас куда подальше. И потом пожалуюсь моим, как вы считаете, дружкам в Бюро.

— Да послушай меня, глупая девчонка! — в секунду насмешливость Милоноса испарилась, глаза блеснули враждебной несдержанностью. Он вскинул руки, намереваясь схватить Дину за плечи, но она резко попятилась назад, чуть не выпав на проезжую часть.

— Пошел вон, хам! — процедила она. — Или я закричу.

Детектив сделал шаг назад, капитулирующе поднимая ладони вверх. Невдалеке, у мастерской скульптора, остановился автомобиль, из которого вывалились несколько шумных рабочих, хохочущих в голос. Грузчики сами были похожи на скульптуры, высеченные из мрамора: плечистые и сильные парни. Дина выразительно покосилась на них, и детектив понял намек.

— Я либо переоценил ваш ум, либо недооценил вашу строптивость, — он сощурился. — Вы явно не настроены беседовать о деле, хотя оно касается вас напрямую.

Дина невольно хмыкнула и изогнула бровь: к превеликому счастью, её дело больше никак не относилось к этому неприятному господину. Насмешливо приподняв шляпу в знак прощания, он процедил напоследок:

— Кстати, вы знаете, что сожитель капитана Варрон — член Парламента и заядлый коллекционер — обожает разные удивительные артефакты? Подумайте на досуге об этом.

Дина проводила его взглядом до поворота и повернула в сторону дома. Настроение гулять улетучилось в никуда, хотелось успокоиться и — как бы мерзко ни было следовать совету Милоноса — пораскинуть мозгами.

Часть 7

«Самобранная скатерть». Глава шестнадцатая

Уже

третий час Яннис сидел в допросной в гордом одиночестве. Ещё в дороге он потребовал адвоката и замолчал. После потасовки в лесу Алеку казалось, что сын Волка — пресыщенный и избалованный недотепа, но оказалось, что тот ожидал неминуемой встречи с законом и заранее нашел себе кого-то для защиты.

Проходя мимо, Алек бросил на него быстрый взгляд: сквозь одностороннее стекло задержанный не мог никого видеть, но его словно просверлили взглядом. Из глубоко посаженных глаз на следователей смотрел уставший, но внимательный зверь.

Во главе опергруппы Алек изрыл особняк Янниса от подвала до крыши. Для главы общины дом оказался небольшим, но был построен из деревянных брусьев — удивительная роскошь для здешних мест, где в основном рос кустарник или худые куцые деревца. Дерево охраняло жителей от жары, даря желанную прохладу, так что и уходить не хотелось. Жену Янниса было жалко: маленький сын на руках плакал, её глаза тоже были красными, волосы растрепались. Девушка забилась в угол кухни, прижимая неуспокаивающегося ребенка к груди, и напрочь отказалась разговаривать с полицией.

В итоге нашли два тайника: один в подвале, с оружием, второй на чердаке. Там оказалась внушительная сумма денег крупными купюрами. Последними Алек достал две рабочие перчатки, вышитые тонким коричневым узором. Те самые.

Пока он отмывал щелочным мылом лицо от Замещающей мази, адвокат соизволил явиться — невысокий тщедушный мужичонка лет за пятьдесят с крючковатыми носом. Первое впечатление подсказывало: более мерзкого пройдоху найти сложно.

«Подобное к подобному», — философски заключил Алек, пристраиваясь у стекла допросной рядом с Руфином.

Варрон цвела: следователи редко видели её малоэмоциональное лицо таким довольным. Она стянула тонкие шелковые перчатки, размяла руки и зашла в допросную вслед за адвокатом. Адвокат возмущенно обернулся, требуя больше времени, но капитан уже приземлилась на стул напротив Янниса и положила подбородок на сцепленные пальцы. Она сидела к зрителям спиной, но Алек живо представил её хищный прищур.

— Вы знаете, кто я? — спросила она, не следуя протоколу.

— Конечно, — Яннис откинулся на спинку стула с таким расслабленным видом, будто это была непринужденная дружеская беседа, а наручники на руках он носил из-за причуд моды. — Вы капитан Ава Варрон, глава Бюро Магического Контроля? Как же вас не знать, вы легенда. А правда, что вы — эмпат и можете управлять эмоциями других людей?

Алек саркастически вскинул бровь: «Надо же, значит, теперь он выучил имена следователей из Бюро. Лучше поздно, чем никогда».

— Правда. Для этого мне нужно прикоснуться к человеку.

— И вы можете сделать меня счастливым?

— Я специализируюсь на негативных эмоциях. Но ближе к делу. Очень мило, что вы пригласили адвоката на нашу беседу, но вам это не поможет. Вы осознаете, что сами вырыли себе яму?

— Не понимаю, о чем вы, — спокойно ответил Яннис. — Я просто шел по улице, когда полиция ворвалась в нашу общину и забрала меня сюда.