Живые нити
Шрифт:
— Но Гранула все равно как-то просачивается в подполье, — пробормотал Алек.
— Эстет очень умен. А если долго думать, то можно придумать, как обойти любую клятву.
Начатая история требовала того, чтобы её закончили, зудела внутри черепа. Дина помолчала и продолжила.
— Деда убили спустя полгода. Убийцу не нашли, но родители никогда не сомневались в том, кто причастен. Бабушка снова пыталась обращаться в полицию, но стало только хуже. Капитан из Бюро приезжал к нам несколько раз, запугивал так искусно, что придраться было
Где-то в кустах затрещали цикады, прощаясь с жарой уходящего дня. Алек обнял Дину одной рукой, она положила голову ему на плечо. Он ничего не сказал, и Дина была ему благодарна: она не хотела слышать ни жалости, ни наигранного сочувствия.
Она ждала, что вот-вот заплачет, но слезы не шли. Казалось, она даже не нервничала и не расстроилась, просто пересказывала грустную, старую, покрытую пылью сказку про злодеев и принцессу. Ту самую, которую должен был спасти герой, но так и не спас.
Какой спокойной Дина не казалась самой себе, ноги налились такой тяжестью, что встать было невозможно. Будто тело понимало больше, помнило больше. Поэтому она просто сидела так, прижав голову к шее Алека, почти не дыша.
— Полиция тогда не нашла, зато мы с тобой нашли, — произнесла она, выпадая из оцепенения.
— Ты думаешь, дело в скатерти? — спросил следователь тихо, боясь спугнуть тишину.
— Я уверена. Мне кажется, бабушка не зря прячет её от нас.
* * *
Дина давила в себе волнение. Казалось, стоит только подумать о том, что сейчас ей предстоит, и паника жесткими пальцами обхватит горло, не давая дышать и говорить. Поэтому Дина старалась не думать вовсе, просто следила за тем, как улицы сменяют одна другую.
Такси оставило их у ворот мастерской. Алек надел маску серьезного следователя, который много чего в жизни повидал, но Дине нравилось думать, что он тоже чувствует нервозность. А ещё хотелось, чтобы он взял её за руку, но она не подала виду.
Бабушка и Лейла нашлись в столовой. Ужин подходил к концу, на десерт служанка принесла пирог. Бабушка Аиша заметила их в дверном проеме, и её лицо приняло такое шокированное выражение, что Дина стушевалась.
«Не могу прийти без козыря», — она схватила Алека за рукав и остановила в коридоре.
— Подожди меня пару минут.
Дина взлетела по лестнице в свою спальню, нашла там ключ и спустилась в хранилище. Самобранная скатерть лежала на той же полке, куда Дина впопыхах положила её перед отъездом в общину Волка. Казалось, с тех пор прошла целая вечность.
В обнимку со скатертью она вернулась на первый этаж, кивнула Алеку, и вместе они зашли в столовую. Там уже настоялась гнетущая тишина: бабушка теребила жемчужную нить, обмотанную вокруг
«Жаль, что я не успела с ними помириться, — пронеслось в голове. — С другой стороны, можем считать это одним затяжным скандалом, а не двумя маленькими».
Алек, засунув руки в карманы, прислонился к косяку, не проходя вглубь комнаты.
— Дина, если это… — начала бабушка, цедя слова по одному, но Дина перебила.
— Где отец?
— Он уехал, — пискнула Лейла, вжимающаяся в стул в ожидании скандала.
— Что ж, жаль. Это следователь Зорбас из Бюро Магического Контроля. Знакомьтесь.
Если бы взглядом можно было прожечь насквозь, Дина бы уже дымилась.
— Я ему доверяю, — уверенно проговорила она, потому что эта часть разговора была самой скользкой. Прежде, чем бабушка успела прокомментировать их приход, Дина одним широким жестом развернула скатерть и накрыла ей стол. Получилось неровно: одним краем она зацепила уже стоящие там тарелки, и полотно собралось складками. Второй край свисал до самого пола.
— Бабушка, — произнесла Дина, не давая никому заговорить и уставившись в морщинистое лицо напротив. — Есть ли какая-то тайна, которую ты хочешь нам рассказать?
— Что за глупости? Тут только у тебя вечно какие-то тайны от семьи! — бросила бабушка, даже не вглядываясь в скатерть. Под пристальным Дининым взглядом она наконец опустила глаза на столешницу и медленно покрылась красными пятнами.
— Бабушка, ты что-то понимаешь? — Лейла, будто впервые увидев скатерть, провела пальцем по глянцевой вышивке. Бабушка сморщилась и открыла рот, чтобы что-то сказать, но не успела.
— Скатерть-матушка, накорми и напои нас! — выкрикнула Дина на опережение.
Скатерть лежала неровно, поэтому блюда, начавшие появляться на её поверхности, закачались на краю стола. Послышался звук разбитого стекла, шоколадное печенье ускакало в коридор. Кучки пирожных, перемешанных с осколками фарфора, росли на полу у стола.
Лейла подтянула ноги на стул и ошарашенно молчала; бабушка замерла без движения, округлившимися глазами следя за разрастающейся катастрофой. Она перевела взгляд на внучку, и в нем было столько злости и скорби, что Дина невольно сделала шаг назад.
Еда на скатерти материализовалась полностью; пирожные выглядели и пахли все так же аппетитно, как и в прошлый раз. Бабушка охнула и закрыла лицо.
— Так в чем секрет? Почему вы раньше ничего не замечали? — Алек подошел со спины, игнорируя дрожащий в воздухе семейный скандал. Его близость стала для Дины неожиданной поддержкой: ведь он знал, что здесь происходит и что она ни в чем не виновата.
— Все просто, — ответила Дина, глядя в центр скатерти. — Никто, кроме тебя, никогда не ел сахар из тарелки в центре. Зачем, если вокруг столько пирожных? Гранула же как раз выглядит как сахар, верно?