Живые нити
Шрифт:
Алек был согласен с Варрон. Яннис рисковал, ввязываясь в эту авантюру, поэтому Алек категорически ему не доверял. Для себя он решил: нужно следить за подозрительным сыном Волка во что бы то ни стало, а Руфин и капитан пусть гоняются за Лисом.
«Это только профессиональный антипатия, ничего личного», — безуспешно убеждал он себя.
Яннис не выглядел озадаченным или встревоженным. Он играл в карты с двумя приставленными к нему полицейскими: когда Алек зашел в дом, все трое гоготали на кухне, попивая чай из кружек с цветочками. Из кружек подозрительно пахло виски.
— О, пропавший следователь! —
На столе лежали шоколадные конфеты в цветных фантиках — у сына Волка самая большая горка. Яннис выцепил одну, с шелестом развернул и закинул в рот; полицейские захихикали, словно это была им одним известная штука. Оба были в штатском, одеты по моде общины: рубашка выправлена из пояса широких штанов.
Под серьезным изучающим взглядом Алека они стушевались, веселье в глазах быстро поутихло. Один из них незаметно — почти — снял кружку со стола и поставил на пол.
— Спасибо, но у нас мало времени, — сказал Алек, присев на пустующий стул. — Собирайтесь, нам пора.
— Мне нечего готовить. Мое красивое лицо всегда со мной, а заговаривать зубы я умею и без подготовки.
— Надеюсь, всё пойдет по плану, и говорить вам вовсе не придется.
Яннис встал и жестом подозвал жену, та понимающе кивнула и вернулась с вешалкой в руках. Девушка поднесла Яннису жилет, так что он вставил руки в проймы, застегнула пуговицы, потом принялась внимательно и неспешно завязывать галстук. Алек сдержал порыв поправить свой: казалось каким-то кощунством прикасаться к нему на людях, после того, как по ткани скользили руки Дины. Мысли пошли совсем в другую стороны; Алек прочистил горло, пытаясь отвлечься.
— Ну все, господа полицейские, я нарядился и настроился на свою лучшую театральную роль, — напоследок Яннис вытащил конфетку из горки одного из наблюдателей, и все трое захохотали в голос. Алек почувствовал себя дураком и вышел первым.
Серый Лис назначил встречу на железнодорожном вокзале, и это было крайне подозрительно. Вокзал бастовал: составы стояли, билеты не продавались, на ворота повесили цепи и амбарные замки. Народ на улице скандировал лозунги, хотя к вечеру большинство все же переместилось в центр. Сначала Парламент игнорировал митинги, потом выпустил на улицы полицию для усмирения бунтующих — теперь же сделал показательный шаг назад и собрался на срочное совещание. Совещание длилось уже сутки, и никто не гарантировал, что результат будет сегодня; однако люди тысячами дежурили на улицах, громко требуя выплатить зарплаты, остановить рост цен и вернуть рабочие места.
Вокзал играл в беспорядках не последнюю роль: его работники первыми устроили забастовку, и жизнь города фактически остановилась. Жители потеряли возможность отправлять посылки, путешествовать, а главное — получать товары из соседних городов. Стоимость овощей взлетела до небес, за ними подскочили цены на всё остальное, за компанию. С каждым днем ситуация обострялась, а закрытые двери вокзала безмолвным символом корили правительство за задержку.
Поэтому, выбрав перрон Железнодорожного вокзала в качестве места встречи, Серый Лис поставил Бюро интересную задачу: как спрятать целую толпу людей в пустом здании — и это с учетом того,
Варрон лично встретила Алека в небольшом переулке промышленного района. Классическая прямая юбка ниже колена и серая рабочая роба смотрелись на ней настолько абсурдно, что пару секунд Алек просто пялился на неё, стараясь поймать брови, уползающие наверх.
— Зорбас, вы почти опоздали, — зашипела Варрон дикой гадюкой. — Возьмите вон там у угла транспарант.
— С какой надписью?
— С любой, Зорбас, не глупите. Вы тут не за честь народа выступаете, а участвуете в операции.
Алек вытащил первый попавшийся транспарант, не вчитываясь. Варрон приподнялась на цыпочках и зашептала ему прямо в ухо.
— Действуем по плану. Красс и часть команды одеты как сотрудники вокзала, они уже внутри. Скорпин и я — снаружи, митингуем и ждем появления Лиса. Вы идете с Яннисом до платформы. Колокольчик для сигнала с собой?
Алек кивнул и нащупал в кармане маленький бронзовый колокольчик. Если щелкнуть по нему указательным пальцем — то у всей команды в карманах задрожат такие же колокольчики, при этом не издавая ни звука.
Варрон выдавила Замещающую мазь сначала на ладони Алека, потом себе. Алек хмыкнул — капитан была настроена серьезно. Одна банка Замещающей мази стоила целое состояние, бюджет на неё выделяли неохотно, считая, что маги должны справляться и так, но сегодня капитан мазала ей всех, кого только могла.
На прощание Варрон шепнула: «Выждите три минуты и выходите», надела темно-синее кепи — опознавательный знак — и скрылась за углом. Яннис со скучающим видом прислонился к стене.
— А можно мне тоже какой-то сигнальный факел? Вдруг что-то случится?
— А вы не отходите далеко, — ответил Алек, выглядывая из переулка. Небольшая группа полицейских в рабочей одежде тихо митинговала у главного входа в вокзал.
— Какая интересная вышивка на твоей рубашке, — хмыкнул Яннис. — Чувствую в ней что-то такое родное. Динка вышивала? Наверняка вплела мою шерсть, она всегда так делает для кроссбридов.
Алек напрягся, но не повернулся на его голос, продолжая следить за закрытыми дверями вокзала. Нашел взглядом угол здания, за которым располагался черный выход — с него должны были снять замок, чтобы Яннис зашел внутрь.
— Ах ну да, отвечать мне — выше твоего достоинства, — саркастически протянул сын Волка. — Просто хотел сказать, что приятно помогать полиции. Надеюсь, это мне тоже зачтется. Можешь представлять, что это я защищаю тебя от всех бед, или что там делает эта рубашка?
Алек тяжело вздохнул и, наконец, обернулся. Яннис стоял в двух шагах, в его руках был тот самый транспарант. Надпись гласила: «Вы не заставите нас молчать!»
— Ну и чего ты такой недовольный? Я, может, просто подружиться хочу? — невинная улыбка озарила его лицо.
— Это необязательно, — сухо ответил Алек.
— Жаль, такие друзья, как ты, мне были бы очень кстати.
Липкая противная волна лизнула позвоночник. В прошлый раз Алек не обратил внимания, что ниже Янниса на полголовы. Теперь казалось, что сын Волка — не просто неприятный тип, но еще и смотрит свысока. На деле, придраться было не к чему: его дружелюбное лицо было до приторности искренним.