Жизнь как жизнь (Проза жизни) [Обыкновенная жизнь]
Шрифт:
— Ну да, — сказал коллега майора, как-то странно чихнув. — Если судить по внешнему виду, так он — самый страшный бандит, а тут пожалуйста! Такой приличный человек. У вас, девочки, просто поразительные новости для нас!
— Так мы можем вам добыть еще сведений, если хотите, — любезно и очень живо предложила Тереска.
Все представители властей согласно запротестовали так решительно, что девочки даже удивились. Учитывая их заслуги, можно было сказать, что такой протест вовсе неуместен. В конце концов, в чем дело? Никакой опасности, а вон как пригодилось!..
Представители правоохранительных
— Ты заметила, что именно они нам запрещали так старательно? — сказала Тереска довольным голосом, когда после всех возможных показаний и опознаний они вышли из отделения, подписав протокол. — Вокзалы! Разумеется, дуры мы с тобой набитые и больше никто, раз нам до сих пор это не пришло в голову! Если те возят контрабанду, значит, возят ее поездами, и надо было давным-давно выйти на заграничные поезда!
— Так ведь, наверное, кто-то там следит за такими поездами? — возразила Шпулька.
— Да ведь нам же нужно, чтобы Скшетуский отличился, а не кто-то там, правильно? А из того, что они говорили, можно сделать вывод, что бандитов вот-вот будут брать. Мы должны ему помочь.
— Дрова, — в отчаянии сказала Шпулька, лихорадочно ища аргумент, который заставил бы Тереску заняться чем-нибудь другим. — Ты ведь должна была постараться насчет дров, потому что топить уже нечем.
— Отец должен постараться, чтобы грузовик привез какие-то там отходы пиломатериалов.
— Но ведь пока так и не привезли! Ты должна поехать за дровами, про которые ты мне говорила. Эти… каких… коряги… нет, выкорчеванные пни. Из вырубленного леса.
— О Боже! — подосадовала Тереска. — Еще и это! Ну ладно, делать нечего! Погоди… Мы поедем на санках, ты же говорила, что Зигмунт снова прикрутил полозья? Ты мне поможешь?
Из двух зол Шпулька предпочитала собственноручно вырубить целый лес, чем участвовать в поимке бандитов. Правда, ее тошнило при одной мысли, что придется опять пользоваться столешницей, которой она, правда, уже мастерски научилась управлять. Однако она отдавала себе отчет, что Тереске нужна какая-нибудь повозка, не пешком же она потащит эти коряги. Поэтому Шпулька согласилась.
— Но это послезавтра, — предупредила Тереска. — Завтра мы еще покараулим на вокзале, а тем временем, Бог даст, привезут и эти пиломатериалы на грузовике…
* * *
Морозную зимнюю тьму рассеивали лучи луны, когда Тереска и Шпулька съезжали на столешнице по насыпи, пытаясь не поломать при этом ног. Шпулька была страшно расстроена.
— Если бы ты мне раньше сказала, что это в той деревне за Вилановом, я с тобой ни за какие пироги не поехала бы, — говорила она в двадцать пятый раз. — Куда хочешь, только не туда! Это же наверняка близко от того нахального сумасшедшего!
— Совсем даже не близко, а немного подальше. А ты как хотела, чтобы за дровами можно было поехать в центр города? Успокойся, мы же к тому
Столешница в виде саней создавала некоторые проблемы. Под горку она съезжала весьма неплохо, по ровной, скользкой поверхности можно было прекрасно ее разогнать, зато совершенно невозможно было придать ей нужное направление. Тяжесть этой махины исключала возможность торможения ногой, как с обычными санками. Надо было все время внимательно следить, чтобы повозка не набирала слишком большую скорость, а в случае чего приходилось просто с нее соскакивать. Съезжать с насыпи, особенно при зыбком свете луны, было весьма и весьма сложно, но дальше дорога просто сама приглашала в прекрасное путешествие. По гладкой, заснеженной, скользкой дороге ехать было просто одно удовольствие, причем найденный метод езды себя полностью оправдывал. Санки, на которых девочки с двух сторон отталкивались ногой, как на самокате, легко скользили, только время от времени норовили съехать на обочину.
— Напрасно эти шоссейные дороги делают выпуклыми, — недовольно сказала Шпулька. — Санки вбок съезжают.
— Какое счастье, что снег не убирают, — ответила Тереска, в отличие от подруги, настроенная оптимистически по отношению ко всему на свете. — Хорошо бы мы смотрелись, если бы пришлось тащить санки по асфальту!
— А это совсем бессмысленно. Вместо того чтобы ехать днем, мы снова шатаемся по темноте. Ты не можешь перенести свои уроки на вечер, а до вечера делать все остальное?
— Не могу. Как раз вечер мне и нужен. Где ты видела преступников, которые свои дела делают днем?
— Но ведь за дровами ты не к преступникам едешь?
— Да, но за ними приходится следить вечером. Как жаль, что вчера не привезли никакой контрабанды, мы могли бы поймать их сейчас по горячим следам, когда они ее прячут.
— Если бы вчера привезли, то вчера бы и спрятали. Неизвестно, может, сегодня привезли, — загробным голосом сказала Шпулька, понятия не имея, что говорит пророческие слова. — И вообще, контрабанду перевозили бы от поезда на машине. Ты что, собираешься угнаться за машиной на этом чудище?
— За нами кто-то едет, давай в сторону!
Поворот пришлось пройти пешком. На этих санях можно было преодолевать только самые пологие повороты. К счастью, шоссе на Виланов довольно прямое, и езда на оригинальном самокате, хотя и утомительная, проходила довольно легко. Девочки даже получали от нее удовольствие.
Чем дальше от города, тем лучше скользила повозка, набирая скорость. Тереска и Шпулька, быстро овладев новой техникой езды, чувствовали себя все увереннее. Они легкомысленно позволили себе довольно большую скорость, почти пятнадцать километров в час.
— Тормози, — сказала тревожно Шпулька, когда перед ними показался очень крутой поворот. Она топнула правым каблуком по дороге, пытаясь притормозить ударом, но попала на ледяную полоску, и каблук только скользнул, не вызвав никакого эффекта.
Одновременно Тереска ударила левым каблуком, но значительно успешнее. Неуправляемые разогнавшиеся сани на идеально скользких полозьях сами свернули на середину дороги.
— Боже, за нами кто-то едет! — отчаянно завопила Шпулька. — Нас задавят!!