Жизнь как жизнь (Проза жизни) [Обыкновенная жизнь]

Хмелевская Иоанна

Шпулька, которая обмахивалась шапкой, замерла с открытым ртом, уставившись на нее возмущенным и перепуганным взглядом.

— С этими одинаковыми номерами они устроили какое-то страшное мошенничество, о котором никто не знает, — зловеще продолжала Тереска. — Только мы. Они знают, что мы видели. Они просто не имеют права оставить нас в живых, даже речи быть не может. Ты бы нас не убила?

— Решительно не убила бы! — сердито ответила Шпулька. — Хватит с меня этих убийств и преступлений! Они могут думать,

что мы про это никому не скажем. Мы могли не заметить.

Тереска пожала плечами и энергично постучала себя пальцем по лбу.

— У тебя плохо с головой и мечты какие-то дурацкие. Они не могут рисковать. Поубивают нас при первой же возможности и будут правы, потому что мы тоже расскажем про это милиции при первой же возможности. Вопрос в том, кто успеет раньше…

— Ты что, с ума сошла — говорить мне сейчас такие вещи? — возмутилась Шпулька. — И вообще, тоже мне, нашла место для отдыха! Как раз здесь!

— Потому что нам нужно быть особенно осторожными. Ты заметила, как медленно они ехали? Это они нас искали. И будут искать, пока не найдут.

В голосе Терески прозвучали какие-то пророчески мрачные ноты, и Шпулька почувствовала, как волосы дыбом встают у нее на голове, а по спине бегут ледяные мурашки. Сумасшедшая храбрость Терески дополнительно ее испугала, потому что ей показалось, что, вместо того чтобы избегать всяческих опасностей, Тереска сама будет лезть на рожон. Шпулька с трудом поборола паническое желание бросить подругу вместе с саженью дров и немедленно удрать.

— Господи, поедем скорее! — простонала она, чуть живая от страха. — Нет, пойдем посмотрим, нет ли их там! Подкрадемся! Поехали назад! То есть я уж и сама не знаю что…

— Конечно, надо посмотреть в доме. Подъедем чуть поближе и проверим…

Девочки подтолкнули сани поближе к подозрительному дому и снова остановились. Вокруг по-прежнему было темно и тихо.

— В случае чего тут даже спрятаться негде будет, — шепнула Шпулька дрожащим голосом. — Одни заборы…

В тишине до них неожиданно донесся рокот автомобиля и пугающе близко вспыхнули фары. Машина ехала в их сторону.

— Матерь Божия! — выдохнула Шпулька сдавленным сиплым шепотом.

Теперь и Тереска почувствовала нарастающую панику. В течение последних нескольких минут необходимость убить их обеих стала, по ее представлениям, просто насущной и экстренной. Не подлежало никакому сомнению, что бандиты едут сюда именно с этой целью. Нигде вокруг не было спасения, еще секунда — и фары их осветят, а там уж пиши пропало…

— Туда! — прошептала она трагически. — Быстрее!

Полуживая от страха Шпулька выполнила приказ и кинулась в открытую калитку бандитского притона, неуверенно пытаясь что-то возражать.

— Но там наше… останется…

— Наше пугало вообще ни на что не похоже, откуда им знать, что это наше. Дальше, дальше,

сюда фары светят…

Автомобиль остановился, кто-то вышел из него и открыл ворота. Тереска и Шпулька замерли за кустами. «Фиат» снова тронулся и, медленно поворачивая к воротам, стал светить фарами гораздо ближе. Тереска и Шпулька отступали, соответственно, все дальше и дальше, оставаясь на границе света и темноты. Они добрались до стены забора вдоль дорожки, понимая, что дальше им деваться некуда и страшные фары через секунду обольют их светом. И тут Тереска вспомнила про дверцы в подвал.

Дверцы под крылечком были приоткрыты. В последнюю секунду она успела впихнуть туда Шпульку и спрятаться сама. Из-под их ног что-то покатилось вниз, фары скользнули по приоткрытым дверкам, по крылечку, по дорожке, и луч света заскользил дальше.

— Не толкай меня, тут ступеньки, я свалюсь в подвал и морду разобью! — прошипела Шпулька.

— Тихо! Спустись чуть ниже, мне нужно самой голову спрятать! Прекрати шуметь!

— Да тут же ничего не видно…

— А что ты там хотела рассматривать, выставку живописи, что ли?

Во дворе что-то происходило. Через щель в приоткрытых дверках были видны чьи-то ноги. Ног было четыре, что указывало на присутствие двух лиц. Лица бегали туда-сюда и в конце концов подошли к вымощенной плитками дорожке, которая шла вокруг дома. Замершая от испуга Тереска увидела, как одну из этих плит приподняли и в дыру под ней вложили какие-то свертки. Стараясь не дышать, она подумала, что теперь-то уж ее надо непременно убить, и даже дважды…

Лица положили плиту на прежнее место, насыпали на нее снег и удалились, а через несколько минут снова раздался рокот мотора. Шпулька в глубине подвала стала делать какие-то резкие жесты.

— Слушай, — зашептала она лихорадочно, дергая Тереску за ногу. — Надо проверить, все уехали или нет! Может, кто-нибудь остался! Выгляни!

Тереска осторожно выставила голову. Один человек закрывал ворота, другой сидел за рулем.

— Двое, — прошептала она. — Погоди, я посмотрю, сядет ли второй в машину… Сел! Их же двое было, правда?

Шпулька, ослабев от волнения, кивала головой в полной тьме египетской.

— Двое? — снова спросила Тереска, встревоженная тем, что не услышала ответа.

Шпулька еще энергичнее закивала головой.

— Да в чем дело? — шепотом крикнула испуганная Тереска. — Что случилось? Почему ты молчишь, ты что, умерла там? Сколько их было, двое?

— Так я же тебе все время и говорю, что двое! — рассердилась Шпулька.

— Как это ты так говоришь, что я ничего не слышу, где это ты там говоришь?!

— Я все время киваю головой… А-а-а, действительно. Может, ты меня и не видишь… Выйдем отсюда, пожалуйста!

Тереска вдруг застыла, присев в открытых дверях.