Жизнь на кончиках пальцев
Шрифт:
— Это ты в тюрьме устал от любопытных? — спросила. — Расскажи, как там было?
— Не сейчас, — Тимур поморщился.
«Он стесняется водителя», — думала Леночка, глядя на коротко стриженый затылок того, кто был за рулем. — «Ну и ладно, вечером еще раз спрошу!»
Но вечером об интересующей её теме Леночка попросту забыла.
После знакомства с друзьями отца и их отпрысками голова девушки была забита другими вопросами и проблемами! И разговор с Тимуром ушел в совершенно ином направлении.
Леночка все так же смотрела
«Наверное, весной и летом здесь красиво», — думала, сомневаясь. — «И, наверное, папка прав. Жить у моря или в центре города могут многие, а ему принадлежит целый лес!» — тотчас поправила саму себя: «Не ему, а нам!» — и гордо вскинула подбородок, ощущая свою причастность то ли к семье, то ли к материальной составляющей этой семьи, состоявшей из неё, Леночки, и её отца.
— Тимур Айдарович вернется только к ужину, — сообщила Наташа, словно Леночка и сама об этом не знала. — Накрыть обед в столовой? Или принести вам сюда?
— Я не хочу есть, — вздохнула девушка. — Подожду, пока вернется папа. Потом поужинаем вместе.
— Хорошо, — кивнула горничная и вышла из комнаты, даже не поинтересовавшись, не нужно ли Леночке чего-то еще. Словно в её обязанности входила только необходимость накормить. А не скучно ли дочери Тимура, не хочет ли она поговорить или чем-то заняться — до этого Наташе не было никакого дела.
«Ну и ладно!» — Леночка выдвинула кресло на середину комнаты, положила руку на спинку этого импровизированного балетного станка и приступила к уроку, не став даже переодеваться. Тонкий костюм не сковывал движений, а выполнять сложные элементы она не собиралась. Так, немного размяться и разогреть мышцы.
Девушка и сама не заметила, как пролетели два часа. Серый сумеречный день хмуро смотрел в окно, наблюдая за юной балериной.
Стук в дверь оповестил о том, что кто-то снова пожаловал.
Леночка подумала, что это вернулся отец и немедленно поднялся к ней, но в комнату снова вошла горничная. Сообщила:
— Тимур Айдарович дома. Он ждет вас в столовой к семи часам.
— Ой, — спохватилась Леночка, — а сейчас сколько времени?!
— Без четверти шесть, — сообщила Наташа.
Сегодня горничная не стала предлагать свои услуги по «приведению лица в порядок», а потому девушка, наскоро приняв душ, переодевшись в чистый костюмчик такого же цвета и фасона, как и тот, что успел пропитаться потом во время занятия, не зная, что в этих крохотных баночках и тюбиках, сложенных в бархатную коробку, оставленную Наташей в ванной, макияжем пренебрегла.
«Нужно сказать папе, чтобы купил мне часы!» — подумала. — «Хотя бы на первое время!»
Но тут же вспомнила, что уже завтра утром она намерена вернуться в училище, где на тумбочке у шкафа отсчитывает ход времени огромный старый будильник, способный звуком передвигающихся стрелок разбудить того,
Постная отварная телятина была мягкой и, наверное, вкусной, невзирая на полное отсутствие в блюде соли. Но Леночка отодвинула тарелку, съев чуть больше половины порции. Быстро выпила чуть теплый травяной чай и уставилась на отца, продолжавшего неторопливо ужинать.
«Неужели он не понимает, что мне не терпится узнать, чем закончилась его поездка? И куда он вообще ездил, бросив меня одну на весь день?!» — девушка покусывала губу, ожидая пока Тимур хотя бы посмотрит на неё.
Наконец, Халфин закончил ужин. Вытер салфеткой совершенно чистые пальцы. В упор посмотрел на дочь:
— Мы можем поговорить здесь. Можем подняться в твою комнату. Можем пройти в мой кабинет.
Леночка, поняв, что кроме вот этой столовой, зала, в котором проходил фуршет, и своей спальни она нигде в этом доме не была! И не имеет ни малейшего представления о том, что здесь находится! Просить отца устроить ей экскурсию по дому уже поздно, да и как-то неуместно, а потому нужно воспользоваться случаем и хотя бы взглянуть, а что за кабинет такой у папки?!
— Идём к тебе! — приняла решение, вставая из-за стола.
— Хорошо, — кивнул Тимур, вставая следом за дочерью, и зашагал к выходу из столовой, бросив через плечо: — Здесь недалеко.
«Да какая разница — далеко или нет?!» — Леночка следовала за отцом не сильно стараясь понять, куда именно они идут.
Поднявшись по широкой лестнице до второго этажа, Халфин свернул вправо. Приложил магнитный ключ к одной из дверей, чем снова поверг дочь в недоумение. Леночка не понимала, зачем нужно запирать на ключ двери в собственном доме?
— Проходи, — пропустил девушку вперед и вошел сам.
Леночка заозиралась, едва в кабинете вспыхнул свет, включившийся, лишь только она переступила порог, без чьего-то вмешательства. По крайней мере, она не заметила, чтобы отец что-то сделал, и не услышала щелчка выключателя.
Справа у стены, на полу, покрытом огромным каким-то блеклым ковром, стоял обычный письменный стол. Почти такой же, как и в кабинете Звездинской. На противоположной от стола стене, висела панель, разбитая на несколько прямоугольников и поблескивающая серыми глазницами выключенных экранов.
— Что это? — Леночка ткнула пальцем в панель.
— Мониторы видеонаблюдения, — объяснил Тимур.
Леночка быстро пересчитала вот эти, как сказал отец, мониторы:
— У тебя в доме шестнадцать комнат? — уточнила.
— Шестнадцать помещений, — усмехнулся Халфин.
— И за всеми ты наблюдаешь отсюда?
— Если мне нужно — да, — Тимур поморщился от неуместного вопроса. — Вообще-то, постоянно наблюдением занимается охрана.
— И где они? — Леночка покрутила головой, словно выискивая попрятавшихся куда-то «наблюдателей».