Жизнь ничего не значит за зеленой стеной: записки врача
Шрифт:
Я допил свой кофе, он уже совсем остыл.
— Джейн, вы смотрите сериал о Сопрано? Она кивнула.
— Сравните с ним нашу историю, такая же мыльнаяопера. Вы же видели, как Тони Сопрано ведет дела, а теперь представьте Сорки, всего лишь разные профессии.
Джейн встала.
— Мне надо сделать копии и поручить кое-кому домашнюю работу—у нас тоже есть студенты, им обычно достается вся пыльная работа. — Она улыбнулась. — Давайтепройдем в отдел новостей.
В лифте она спросила меня:
— Как отреагировали в госпитале на мою последнююстатью?
— Ховард и Фарбштейн были потрясены, они приняли оборонительное положение и готовятся отразить следующую атаку,
Мы прошли через отдел новостей, гудевший как улей в полуденный час.
— Следующая атака? Она произойдет, если вы готовы идти дальше.
— Это сложно! — засомневался я. — Документы М&М конференций, которые я вам показал, охраняются от публичного освещения законом. И прошу вас не представлять меня как героя-разоблачителя, иначе моя профессиональная карьера в этом городе закончится.
— Наша газета тщательно скрывает свои источники, и не только из этических соображений, мы знаем, что, если журналист предаст своих агентов, он потеряет их. Однако мы должны цитировать источник, или ждите, когда ОНПМД вынесет вердикт.
— Для меня большая роскошь выступать в качестве вашего единственного источника. Почему бы вам не обратиться к кому-нибудь еще?
— Для начала я познакомлюсь с вашей информацией, а потом буду искать кого-то еще. Я позвоню вам.
Она проводила меня до лифта, и я направился к метро. На площади Таймс-Сквер было много туристов из Японии, которые предпочли пообедать по более высокой цене, но зато в знаменитом месте. Дул легкий прохладный ветерок, ради разнообразия можно было прогуляться по улицам Манхэттена. У меня было приподнятое настроение, я чувствовал облегчение, словно все сдвинулось с мертвой точки, будто карточный дом, в котором я оказался пленником, разрушился. Я знал, что нельзя медлить, иначе этот дом обрушится и на меня. Тем не менее я чувствовал себя сильным и уверенным.
Глава 23. «Нью-Йорк Репорт»
В некоторых госпиталях прослеживается определенная зловещая тенденция, то она дремлет, беспокойно ворочаясь во сне, то грезит о власти, то перерастает в зловредное деяние. Иначе это можно назвать системой, когда некоторые медики неправедным путем достигают высшей власти и действуют не на благо общественности, а во имя своих корыстных целей. В клиниках, где эта система проявляется во всей полноте, кое-кто из персонала получает больше, чем он заслуживает, и намного меньше, чем ему хочется…
Июнь — декабрь 2001 года
Объемный субботний выпуск «Нью-Йорк Репорт» с глухим звуком приземлился у порога двери раньше семи утра. Хейди подняла его и разложила по рубрикам на обеденном столе. Долгожданная статья начиналась на первой полосе, продолжение было на внутренних страницах. Мы пили кофе и читали:
«Лицензия ведущего хирурга приостановлена… Уполномоченный по здравоохранению штата Нью-Йорк приостановил действие лицензии Махмуда Сорки, председателя Медицинского правления Парк-госпиталя в Бруклине. По словам уполномоченного, этот хирург, имеющий в госпитале обширную хирургическую практику, представляет опасность для пациентов. В Департаменте здравоохранения рассматриваются многочисленные факты халатности и некомпетентности, допущенные Махмудом Сорки в госпитале, где он работает много лет и занимает одну из высших административных и высокооплачиваемых должностей. В течение последних четырех лет коллеги неоднократно обращались в администрацию по поводу его работы с пациентами.
По сведениям Департамента здравоохранения,
Расследование началось в прошлом году, приостановка лицензии связана с двумя случаями. В первом случае врач предпринял опасное и неоправданное хирургическое вмешательство на желудке у пациентки, которая лечилась в госпитале по поводу инфаркта миокарда».
— Что это был за случай? — спросила Хейди.
— Та гастростомия, которую я назвал на М&М конференции операцией на трупе и был наказан. Почитаем дальше:
«Во втором случае доктор был обвинен в несоответствующем лечении пациентки, поступившей в госпиталь по поводу ожирения. Перед операцией ультразвуковое исследование выявило у женщины новообразование непосредственно у брюшной стенки. Тем не менее врач выполнил ненужное вмешательство, в последующем у больной обнаружили рак и установили, что операция была противопоказана.
Адвокат доктора Сорки Хьюберт Бейкер заявляет: „Мы удивлены и взволнованы незаконным решением уполномоченного по здравоохранению и будем оспаривать его вплоть до обращения в суд“. Доктор Сорки отрицает все выдвинутые против него обвинения и надеется на восстановление своего доброго имени и репутации.
Администрация госпиталя не сочла нужным комментировать ситуацию с доктором Сорки.
Мы знаем, что за многие годы врачи больницы обращались в администрацию с жалобами на доктора Сорки, однако меры не были приняты. Об этом нам рассказывали многие специалисты. Один из врачей, Марк Зохар, неоднократно обращавшийся по этому поводу к шефу хирургической службы Лоренсу Вайнстоуну, был уволен в марте. Через несколько недель его странным образом восстановили. Доктор Зохар не описывает детали, ссылаясь на официальное соглашение между ним и администрацией не обсуждать внутренние дела госпиталя.
Напряженность между доктором Сорки и теми, кто выражал беспокойство относительно его хирургических методов, с годами росла все больше. На М&М конференциях, проводившихся среди медицинского персонала для объективного разбора отдельных случаев с неудовлетворительными результатами лечения, страсти накалялись очень сильно. Однажды доктор Сорки прооперировал здоровую молочную железу девятилетней девочки. Большинство врачей, присутствовавших на разборе операции, назвали ее ненужной и опасной. Доктор Сорки вел себя неадекватно, многие заметили, как „он был взбешен“. „Эта операция Сорки может иметь непредсказуемые последствия“, — отмечает врач Детской больницы Манхэттенского университета.
Резиденты госпиталя отвечают на наши вопросы очень уклончиво. „Атмосфера этого госпиталя очень сложная, и мы стараемся не вникать в нее“, — сказал один из них.
Сторонники доктора Сорки считают, что атмосфера „все больше отравляется по вине клеветников“. Доктор Рахман Готахеди характеризует Сорки как „прекрасного хирурга“.
Председатель хирургического отделения доктор Вайнсто-ун, приглашенный в госпиталь для сохранения программы по подготовке резидентов, находившейся на грани закрытия в середине девяностых годов, считает, что в его отделении полный порядок. „Отделение в хорошем состоянии, — утверждает он. — Нам не за что оправдываться, мы находимся на высоком уровне“. От дальнейших комментариев он отказался.