Жизнь ничего не значит за зеленой стеной: записки врача
Шрифт:
По всем отчетам, доктор Сорки—уважаемый сотрудник госпиталя. Многие члены Совета директоров и администрации отправляют своих родственников именно к нему. Как председатель Медицинского правления доктор Сорки пересматривает квалификационные категории врачей. Многие соглашаются, что по техническим навыкам он остается непревзойденным в госпитале, при этом констатируются его ошибки на этапе принятия решения о необходимости операции. 'Технически он превосходен». — сказал один из хирургов, но согласился, что на вопрос «нужно ли оперировать?» ответ Сорки не всегда бывает удачным.
По многочисленным свидетельствам, напряженность
«Задачами отделения должны быть развитие образовательного уровня и улучшение качества лечения, — сказал один из врачей. — Дела пойдут намного лучше, как только прекратятся разногласия». Некоторые врачи госпиталя полагают, что доктор Сорки погублен завистливыми соперниками. «Я знаю Сорки около тридцати лет, — говорит акушер-гинеколог Факир Апрагамиан. — Если кто-то из моих любимых или близких заболеет, я доверюсь ему всем сердцем, он хороший и заботливый врач».
— Видишь, что твой любимый гинеколог говорит? — поддразнил я Хейди, наблюдавшуюся у Апрагамиана.
— А что он может сказать, ему не нужны неприятности, он напуган. Почему они упоминают твое имя? Джейн обещала не ввязывать тебя.
— Кроме меня она ссылается и на других врачей, ей нужно оставаться объективной и непредвзятой.
— А Манцур, как же он? — спросила Хейди.
— Старый лис умен, он правильно выбрал момент, когда надо снимать хирургические перчатки. Война проиграна, кажется, наш Падрино больше никогда не попадет на страницы «Нью-Йорк Репорт».
— Что будет с Ховардом, Фарбштейном и Вайнсто-уном?
— Им остается выжидать и наблюдать, как будет развиваться ситуация, для них это «контроль травмы», ожидание остывания и надежда на то, что в газетах большее ничего не появится — бумага желтеет, а люди забывают.
Ночью я стоял на пароме и следил за огнями, медленно отступающими на южной окраине Манхэттена. Для меня корма парома — самое великолепное место в Нью-Йорке. Я с удовольствием вдыхал запах моря и подставлял лицо приятному прохладному ветерку. Во мне все ликовало, возможно, подействовало вино, которое я выпил в Южном морском порту. Я был счастлив и весьма горд собой. Наконец-то больничная мафия побеждена. Зачем мне это было нужно? Только не из корысти, потеряно время, здоровье, положение и деньги. Может, ради торжества справедливости? Это всего лишь избитые фразы.
Возможно, мной двигал рефлекс камикадзе, склонность к риску. Кто-то скажет, что это храбрость, но это не так. Действия камикадзе не соответствуют здравому смыслу, и они опасны «организованному» миру, камикадзе движимы неподвластными внутренними силами. Все надеялись, что я легко сдамся. Ховард мыслил так же, когда давал мне немного баксов и думал, что я все забуду.
По правому борту показались огни статуи Свободы, молодой турист фотографировал на ее фоне свою девушку. Я буду скучать по Бруклину, по виду этой статуи из окна моего офиса, по ароматам различных национальных блюд на улице.
Лишь Фарбштейн понял мой фанатизм и мог бы купить меня. Мелкие чиновники из Бруклина обычно имеют дело с местными подонками, которые стоят дешево. Они хотели избавиться от меня, не потратив при этом ни цента. И все же,
Наверное, я помог Ховарду ликвидировать мафию, устранив ее, а заодно и себя. Чаудри, мой хороший друг, сыграл свою партию неплохо, сделавшись правой рукой Вайнстоуна. Его частная практика намного расширилась, заполнив вакуум, образовавшийся с уходом Манцу-ра и Сорки. Хейди считала, что Чаудри станет знаменитым, состоятельным и очень деловым, а лет через десять превратится в копию Манцура.
Мой приятель-макаронник Гарибальди встал на место Сорки, его избрали председателем Медицинского правления, и он покончил со старыми итальянскими дамами.
Паром изменил курс и приглушил двигатели, я спустился с открытой палубы к трапу и стоял среди толпы, готовой броситься вперед, и по-прежнему думал о госпитале.
Раек и Бахус останутся с Вайнстоуном в Парк-госпитале, по крайней мере до тех пор, пока он там работает. Хорошие хирурги, они попали в струю событий, но ни тот, ни другой в итоге не пострадали и не получили выгоды.
…Паром тяжело причалил к старой деревянной пристани, и толпа ринулась вперед. Я пропустил их и мирно двинулся за стройной чернокожей девушкой в шортах, любуясь ее атлетическими ногами. По пути я вспомнил, как Вайнстоун выступал на выпускном банкете перед резидентами с речью о морали в хирургии.
Эпилог
Не принято говорить о соблазнах, которым, человеку нашей профессии приходится противостоять. Захватывающая перспектива огромных возможностей, благодарность за оказанную услугу и высокие доходы вознаграждают за небольшую ложь. Такое отклонение от профессиональной этики никогда не расценивается как настоящее преступление.
В моем кабинете зазвонил телефон.
— Доктор Зохар, это Кардуччи.
— Приветствую, что случилось?
— Думаю, вам будет интересно взглянуть на один веб-сайт…
— Секунду, возьму ручку, — я потянулся и схватил первую попавшуюся ручку. — Слушаю.
Закончив диктовать, он добавил:
— Задайте поиск по имени «Махмуд Сорки».
— А что на этих страницах?
— Посмотрите сами, одно скажу, это плоды вашего труда. Жаль только, что ушло много времени, правосудие пробуксовывает, когда речь идет о богатых и влиятельных людях.
— Ну, хорошо, — ответил я, — спасибо за адрес, обязательно взгляну.
Положив трубку, я вышел в Интернет и через мгновение на запрос «Махмуд Сорки» получил ответ:
«Принятые меры: отзыв лицензии. Дата вступления в силу: 12 октября 2001 года».
Я тут же набрал «Джозеф Манцур». Компьютер услужливо выдал:
«Принятые меры: ограничение лицензии, запрещающее заниматься хирургической практикой. Дата вступления в силу: 26 сентября 2001 года».
Вот и все, с ними покончено. Сорки по совету своих адвокатов не стал оспаривать решение и покинул Нью-Йорк, отправившись работать на родину. В «Нью-Йорк Репорт» была опубликована лишь короткая заметка с окончательными вердиктами ОНПМД и ничего более. Вскоре прошла волна проверок местных госпиталей, заставившая поволноваться врачей и администраторов.