Жизнь поэта
Шрифт:
Никогда не возвращайтесь
Вы в родимый городок,
Он был в детстве словно кладезь,
Где мечте давал зарок.
Всё шумело, всё крутилось,
И везде кипела жизнь...
А теперь угомонилось,
Тишина... и - смерти близь.
Юрьевец
Здесь заколочен каждый пятый,
Второй из пятых - развальня,
И с крыш,
Слетает кровля на меня.
И режет горло острой бритвой,
И кровь сочится на траву...
Тут рать была, и шла на битву
За венценосную Москву.
Как быстро поменяли Маркса
На чепуховый капитал,
Здесь дух России, а не Марса,
За доллар вчуже погибал.
Теперь развалины на месте
Заводов, фабрик и садов...
Далёко Юрьевцу от жести
Словесной губернаторОв.
Какие планы громоздила
Так переменчивая власть,
Народ же из последней силы
Старался вовсе не пропасть.
Привыкли: благо, натуральным
Хозяйством жили здесь всегда,
Рождали гениев случайных,
Когда была чиста вода.
Рыбацкой доли не чурались,
Коптя леща за просто так,
Раз в год туристом пробавлялись,
Хоть торговать не всяк мастак.
И выдохлись: похоронили
Уставших жизнью стариков.
А дети? Нет на свете силы
Их удержать за будь здоров.
И вот заброшен каждый пятый,
Второй из пятых - вдребедень...
Куда мы катимся, ребята?
Ведь это ж Русь - как Божий день.
***
В тот храм дорога в гору, в гору,
Как восхождение к Кресту,
В мороз, жару, любую пору
Я мысленно весь путь пройду.
Булыжники пересчитаю,
Свои грехи под каждым сим,
О, сколько их, пока не знаю,
Когда предстану перед Ним.
С надеждой, верой и любовью
Я тот порог перешагну,
В послемолитвенном присловье
Всех поимённо помяну.
Живым же - утренний акафист
Я отстою как часовой,
Радения и сил покамест
Мне хватит - если я живой.
А как умру, то в мыслях инных
Паду я ниц перед Крестом,
Беспечный, но упрямый инок,
И живший впрок последним днём.
Сон
Нашёл
На берегу земной тоски,
И сам себе безмолвный зритель
Свой взгляд ловлю из-под руки.
Какая нежная побудка
Звенит над спящею рекой -
И пересказанною шуткой
Всю жизнь скучает надо мной.
Лишь кто-то ласковой рукою
Сквозь сон мне сердце теребит,
В ответ трепещет ретивое,
И вновь - мечта, и вновь - болит.
***
Из тоски, безрассудства и боли
Я сплетаю душистый венок,
Чтобы плыл по реке поневоле
На загадочный дальный восток.
Сколько песен в потоке услышит,
Потеряет от них свой покой,
Он у_в_и_д_и_т,_ _к_а_к___ж_е_н_щ_и_н_а___д_ы_ш_и_т,
Свои груди неся над водой.
Где б ни плыл он, любовные сети
В тростниках мой венок стерегут,
И когда-нибудь он на рассвете
Не уйдёт из назойливых пут.
Оставайся, венок мой изрядный,
И пропой свои песни не мне,
А красе водяной и наядной -
Надо думать, любимой жене.
И с венком в волосах та наяда
Будет песни весёлые петь,
И теперь торопиться не надо
От последней любви умереть.
***
Ни встреч, ни голоса, ни взгляда -
Живу в немыслимом краю,
И мне случайная отрада
Улыбку выдумать твою.
Придумать жест или походку,
Головки нежный поворот
И, радуясь своей находке,
Вообразить, что на и под.
Серёжек звонкие мотанья,
Рук неожиданный разлёт -
Я всё могу, пусть и не знаю,
Где эта девушка живёт.
Ей всё игра пока подавно,
И возрастной наш перелёт
В судьбе её не самый главный:
Всё впереди за годом год.
***
Я знаю, вовсе неслучайно
Твой голос в комнату забрёл,
И он для всех остался тайной,
Лишь мне звучал и к сердцу шёл.
ЧтО - разговор, когда другое
Ты ждёшь и - слышишь про себя,
И всё для нас вокруг немое
Губами движет не любя.
О, как бы сердце встрепенулось
Сквозь ненавидимый эфир,
В какой бы омут окунулось,
Где спит любви звучащий мир!