Жизнь после смерти
Шрифт:
К концу опыта я начинаю кое-что видеть и слышать. Как будто мелькают чьи-то лица и слышатся обрывки фраз, но все проносится в моем сознании так быстро, что в следующее мгновение я уже ничего не могу вспомнить. В какой-то момент я слышу в отдалении звуки полицейского автомобиля – дорожный патруль снова и снова сигналит: «ву-уп», «ву-уп» – чтобы водитель впереди прижался к обочине.
Когда все заканчивается, доктор Персингер входит в лабораторную кабину и присаживается на кушетку, дабы порасспрашивать меня о полученном опыте. Я прерываю его. «Вы слышали сирену полицейской машины?»
«Нет».
«А я слышала. Примерно в том направлении».
Персингер отрывает взгляд от своего блокнота. «Это звукоизолированная комната».
Ага. Должно быть, я незаметно уснула.
«Вы клеите ярлыки, – говорит доктор Персингер. – Не нужно этого делать». Он встает, чтобы найти распечатку моей
Но, что бы это ни было и каким бы реальным оно ни казалось, ничего такого, что я могла бы назвать сверхъестественным, не происходило. Примерно пять лет назад в течение нескольких месяцев меня по ночам будил громкий неожиданный стук – как будто кто-то настойчиво барабанил в переднюю или заднюю дверь дома. Этот стук был настолько явным и несомненным, что поначалу я вставала с постели, влезала в халат и, спотыкаясь, шла к двери, приводя в великое изумление своего мужа Эда, читавшего что-то в гостиной. Но за дверью никого не было. И стука тоже не было. Все было призрачнее, чем сейчас, но, вероятно, тут важен контекст происходящего – когда в ожидании сидишь в лаборатории или лежишь в постели поздно ночью.
Персингер говорит, что, согласно ответам в анкете, я – человек с преобладанием активности левого полушария мозга. И «менее всего склонна к спонтанным реакциям». Для сравнения он дал мне лист бумаги с выдержками из расшифровки записи, сделанной во время беседы с человеком, для которого характерна доминирующая активность правого полушария и высокий уровень спонтанных реакций.
«Я чувствую чье-то присутствие позади себя, а затем с левой стороны…»
«Я начинаю чувствовать присутствие людей, но не вижу их; они у меня по сторонам. Они бесцветные, серые с виду. Я помню, что дело происходило в комнате для экспериментов, но все казалось очень реальным».
Наибольшее впечатление на меня произвела реакция скептически настроенного исследователя паранормальных явлений Сьюзан Блэкмор. В статье для «New Scientist» она пишет: «Я ощутила, как что-то ухватило меня за ногу, и оттолкнула это нечто, а затем смяла его и размазала по стене».
Вполне вероятно, я никогда не ощущала присутствия призраков лишь потому, что височная доля моего головного мозга просто не предназначена для этого. И не исключено, что основная разница между скептиками (Сьюзан Блэкмор не в счет) и людьми, готовыми все принимать на веру, заключается в тех нейронных структурах, с которыми все они рождаются. Однако основной вопрос пока не снят с повестки дня. Те, чей мозг подвергается воздействию электромагнитных полей и в состоянии возбуждения ощущает «присутствие», реагируют на что-то реальное или же просто галлюцинируют? И нам вновь придется остановиться у статуи Большого Скептика – она высится как раз на лужайке за окнами моего офиса.
Глава 10
Прислушиваясь к Касперу
Сэр Фалк Гревилл жил в замке Варвик с 1605 по 1628 год, пока его слуга Ральф в припадке дурного настроения не вонзил ему в спину кинжал. [62] Правда, это убийство случилось в Лондоне. Однако призрак сэра Фалка, как случается с потерянными, но упорно стремящимися вернуться домой домашними любимцами, нашел путь обратно в замок. Предполагаю, что он воспользовался лифтом музея восковых фигур мадам Тюссо: владельцы последнего купили замок в 1978 году и включили в экспозицию фигуру Фалка – с табличкой «Призрак замка Варвик. Настоящий!» и пояснением: «Избегать при нервозном состоянии».
62
Весьма примечательный момент, венчающий тусклое существование. Поклонник того, что «Энциклопедия Британика» называет «сочинительством из любви к чистому стилю», Гревилл мало что успел опубликовать при жизни. Он был человеком знатного происхождения, но его не баловали высокими назначениями, хотя и неожиданно посвятили в рыцари ордена Бани. (Орден Бани – официальный орден ее величества королевы, которая тогда еще не могла наслаждаться розыгрышами в стиле комик-группы «Монти Пайтон». А теперь, наверное, может: комик Джон Клиз был представлен к ордену Британской империи и даже награжден им.)
В Ковентри сэр Фалк считается самым знаменитым призраком и самым, разумеется, буйным, хотя, на мой вкус, и не самым интригующим. Чтобы убедиться в верности сказанного, вы можете нанести визит дипломированному инженеру
63
Приз самому ценному игроку сезона в студенческих соревнованиях по американскому футболу (NCAA). – Прим. переводчика.
Знакомство Тенди с призраками началось около 20 лет назад, когда он работал на близлежащей фабрике, производящей медицинское оборудование для поддержания жизнедеятельности организма. Вик отвечал за разработку продукции и немало трудился сверхурочно. Однажды вечером, когда он возвращался к себе в лабораторию после перерыва на кофе, мимо промчалась уборщица с выражением страдания на лице. «Она сказала, что видела привидение. Она поведала, что ей стало дурно, поскольку там, внутри, кроме нее был кто-то еще. А затем она краешком глаза заметила что-то серое – и бросилась бежать со всех ног».
Сперва Тенди предположил, что, вероятно, стала протекать емкость с анестезирующей жидкостью, и ее пары вызвали у уборщицы галлюцинации. Проверка, однако, показала: все в порядке. Тогда Вик отнес происшествие к разряду того, что в замке Варвик называют «нервозным состоянием». Следующим вечером, когда он опять задержался на работе, ему самому стало слышаться что-то странное. «Я почувствовал, как у меня волосы на голове зашевелились». Тенди вновь заподозрил, что причина – пары анестезирующей жидкости. Он подумал: не оставил ли кто-то открытым кран емкости с триэтиленгликолем, который его коллеги применяли для обезжиривания деталей машин». «Но ничего подобного. Поэтому я решил: ладно, пойду кофейку выпью. А когда вернулся, то почувствовал: все по-прежнему. На мне вся шерсть вздыбилась… [64] И я вижу рядом с собой какой-то серый объект. Вернее, я мысленно подыскивал ему форму, чтобы все не выглядело таким уж бессмысленным… но вдруг я заметил, что у него есть руки и ноги. Я повернулся, чтобы прямо взглянуть на него, – и он исчез. На следующий день я должен был участвовать в соревнованиях по фехтованию…»
64
Тенди выражается метафорически. У людей на спине нет ни волос, которые могут вставать дыбом, ни перьев. Разбираясь с этим вопросом, я выяснила: перья очень хороши для изготовления искусственных «летающих мушек», которые нужны как приманка при рыбной ловле. Потребовались, конечно, определенные усилия, поскольку в ответ на соответствующий запрос Google выдает всякую всячину, не имеющую отношения к предмету.
«В самом деле?»
«Да-а. Ну, как бы то ни было, я принес с собой рапиру – чтобы укрепить ее. Зажал в тисках и сразу направился к своему столу. А когда обернулся, эта штука двигалась сама собой. Ааааааа!» Не знаю, как буквами передать тот вопль, который издал Тенди. Представьте себе оперного певца, которому на пике крещендо накинули на шею удавку. «Я напугался до чертиков, у меня даже в голове загудело. Но только на мгновение. Я подумал: нет-нет, хватит, должна быть какая-то причина для всего этого».
Вик решил во всем разобраться так, как положено инженеру. Если бы в том месте и в то время оказалась уборщица, происходящее вовсе не укрепило бы ее уверенности в безопасности и нормальности ее службы. Она бы увидела, как Вик Тенди, стоя на четвереньках, медленно двигал по линолеуму свое фехтовальное оружие. С интервалом в несколько секунд он приостанавливался, чтобы сделать заметку в своем блокноте. Наблюдая, где клинок начинает вибрировать, исследователь отмечал высший и низший уровни колебаний, анализируя частоту и полагая, что звуковая волна – это и есть «призрак». (Когда последняя воздействует на объект, тот начинает вибрировать. Если объектом служит барабанная перепонка, мозг воспринимает ее вибрации в определенном диапазоне, и мы слышим звук.)