Жизнь, продиктованная Говорящей Шляпой
Шрифт:
— Где он?
***
Гарри проснулся в уютном тепле и таким отдохнувшим, каким не чувствовал себя с тех пор, как Флинт в четверг выразил ему своё недовольство.
«Славно. Должно быть, я сплю или что-то в этом роде».
Затем он огляделся и сообразил, что находится в лазарете, и что синяки исчезли — его вылечили.
«Нет, я не сплю. Я труп. Он меня убьёт».
__________
*Пепто-Бисмол (англ. Peptobismol) — лекарственный препарат насыщенного розового цвета (прим.
*Лей — гавайское цветочное ожерелье, которым украшают себя танцоры хулы (прим. пер.)
Глава 11. Забота
«Стоп… это не моя спальня… ох, лазарет. Чёрт».
Гарри огляделся по сторонам и понял, что лежит на подоконнике, куда он перебрался, когда проснулся посреди ночи. Он сразу же заметил, что в комнату идёт Поппи, и прикрыл глаза, наблюдая за ней.
«Я сплю, видишь? Не надо меня беспокоить. Ты можешь просто дать мне поспать и сделать вид, что не заметила, как я свернулся калачиком на подоконнике».
Однако это не сработало, потому что мадам Помфри явно намеревалась разбудить его: она подошла к Гарри сразу же, как только появилась в комнате. Он открыл глаза, когда она была ещё в двадцати футах от него, и сел.
— Доброе утро, — энергично поздоровалась мадам Помфри. — Я хочу, чтобы ты принял это, будь добр.
Она вела себя подчёркнуто профессионально, протягивая флаконы, и Гарри чуть не вздрогнул. Он не подумал, что она тоже рассердится.
— А что это? — робко спросил мальчик.
— Регенератор крови, костерост и то, что вылечит твои почки. У тебя была тяжёлая степень анемии, почти отказала левая почка и сломаны два ребра. Впрочем, ты, наверное, уже всё это знаешь. Боль в рёбрах и большое количество крови в моче трудно было бы не заметить. — Она повернулась и вышла так же быстро, как и вошла, бросив напоследок: — Когда выпьешь, я позову к тебе посетителя.
Гарри, глотая зелья, смотрел ей вслед. Глаза жгло.
К тому времени, когда взгляд прояснился, Гарри уже знал, кто его навестил, и с некоторым трепетом наблюдал, как Блейз шёл к подоконнику. С минуту они смотрели друг на друга: Гарри — настороженно, Блейз — холодно. В конце концов Гарри отвернулся.
— Ты соврал мне.
— Я знаю, — Гарри не мог смотреть ему в глаза. — Прости.
— Обещай, что в следующий раз, когда тебе будет плохо, ты кому-нибудь скажешь.
Гарри уставился на него.
— Я не могу!
— Тогда извинения не приняты, — холодно ответил Блейз и пошёл прочь.
— Я больше не буду тебе врать! — отчаянно крикнул Гарри.
— Да будешь, — Блейз усмехнулся. — Я не такой жалкий друг, чтобы сознательно смотреть, как ты умираешь. Если ты скажешь мне о своей травме, я приведу помощь. Так что ты ничего не скажешь. Придётся привыкнуть к тому, что мне врут. Не волнуйся, остальные трое на тебя не злятся. Гермиона ещё не оправилась от шока, когда ты чуть не умер, она всё время плачет. Рон просто цепляется за неё, будто наступил конец света, а Тео уже три дня не улыбается. Они будут
Он ушёл.
«Не надо было просыпаться, — подумал Гарри, и слёзы потекли по его лицу. — Теперь все меня ненавидят».
***
Позже зашла Поппи и вручила Гарри пакет, к которому была прикреплена грубовато написанная записка:
Я ещё злюсь, но хочу, чтобы тебе стало лучше… Надеюсь, это тебе понравится…
В пакете оказалась целая куча разнообразных конфет: шоколадные лягушки, драже Берти Боттс со всевозможными вкусами, несколько шоколадных шариков и даже лучшая надувающаяся жвачка Друбблс.
«Может быть, он и не ненавидит меня…»
Гарри попробовал жвачку, надувая большие пузыри, но это не помогло ему взбодриться. Поппи по-прежнему не разговаривала с ним больше, чем требовалось, и Блейз больше не навещал. Кроме того, теперь, когда он проснулся, ему предстояла вечерняя отработка.
«Неужели я действительно проспал три дня? Впрочем, неважно».
Он не сильно ждал этого вечера, особенно учитывая, что Снейп не явился в лазарет, как Гарри ожидал. В последний раз, когда профессор отложил разбирательство с Гарри на время отработки, само наказание не стало приятнее.
«Но если он не ударил меня за драку, то и за это не ударит… Наверное».
Однако у него было несколько идей о том, что может сделать этот человек, и ни одна не доставляла радости.
Наконец Рон, Тео и Гермиона пришли навестить его. Очевидно, им потребовалось время, чтобы договориться с Блейзом, потому что вместо конфет они принесли кое-что другое: Рон притащил несколько бутылок сливочного пива, которое, по его словам, он получил от домашних эльфов, а Тео принёс медведя с надписью «Выздоравливай скорее», мех которого принимал шесть или семь одинаково ярких оттенков.
— Он напоминает тебя, — улыбнулся Тео.
Гермиона каким-то образом раздобыла несколько магловских гелиевых воздушных шариков, которые и привязала к его кровати.
— Я знаю, они дурацкие, — сказала она, краснея, — но от них веселее. — У неё были заплаканные глаза.
— Они классные, — сказал Гарри, улыбаясь. — Иногда мне нравятся глупости. — Он надеялся, что это отвлечёт его от отчаявшегося вида этих троих и от бросающегося в глаза отсутствия Блейза. Повисшее молчание осторожным вопросом нарушил Рон:
— Почему ты не сказал нам, приятель? Мы бы помогли.
— Мне не нужна была помощь, Рон. Со мной всё было в порядке.
— Неудивительно, что Блейз так разозлился. Извини, друг, но ты бредишь.
Разговор перешёл на другие темы, но Гарри был ещё слишком слаб, и через полчаса друзья ушли, а он задремал.
Вскоре после ухода ребят пришла мадам Помфри, осмотрела Гарри, заставила принять ещё пару зелий и сообщила, что Гарри может уйти, когда проснётся, при условии, что ночевать вернётся в лазарет. Гарри спокойно заснул, с облегчением осознав, что не пропустит ни одного урока.