Жизнь взаймы
Шрифт:
Отовсюду выглянула знакомая чернота, сплелась в широкую ленту, уходящую в никуда. Здесь неспешное течение, подобное движению чернильной реки, должно распасться на два рукава! Татьяна ясно почувствовала это. Не осознавая собственных действий, испуганно вцепилась в Ларрила, да так крепко, что едва не задушила.
Не отпускать его!
Никуда не отпускать! Ведь исход войны предрешён — не кораблём, построенным по запретным чертежам и вооружённым адронатором, не мощью Ассоциации, не яростью проангелов, потерявших головную планету, а одинокой искрой в сумерках
— Тихо, тихо, — Ларрил крепче укутал её в крылья. — Что ты?
«Я видел Граэля во сне!» — сказал он ей однажды, будто пожаловался. А кому жаловаться ей, если любимый уходит на войну — в тень этих самых крыльев?
Татьяна затихла. Ларрил поцеловал её в глаза, встал, отошёл в другой конец шатра, где стоял полотняный кофр для личных вещей.
Она смотрела на его мощный торс, крепко прижатые друг к другу контрастные перья, смешные чёрные колечки волос, закрывающие шею, и задыхалась от нежности и боли. Оказывается, в её жизни было две необходимости, а не одна, как она думала раньше! Почему понимание пришло так поздно?
Проангел вернулся, держа однажды виденную ей шкатулку, в которой хранилась игла дарука.
— Пусть Дар Граэля будет у тебя, он — реликвия рода… — Ларрил запнулся, — …а ты теперь — вся моя семья!
Татьяна молча забрала шкатулку, сунула под подушку и потянула его к себе.
Одна из стен шатра окрасилась невозможным сиреневым — это вставало задумчивое Юмбайское солнце.
Ларрил кормил Татьяну завтраком: белковыми сабами и диканкоро из непрозрачных брикетов.
— Одного я не понимаю, — задумчиво произнесла она, — почему духабути проявили такую неосторожность? Почему наследили в покоях ритора Гиши?
— Они торопились. Собирались покинуть станцию сразу после твоего похищения. Но думаю, — невесело усмехнулся Ларрил, — были обречены на неудачу с самого начала. Кто же добровольно лишится штарма, которых в галактике и так остались считанные единицы?
Татьяна Викторовна широко раскрыла глаза:
— Думаешь, гоки подставили бы их?
— Конечно.
— А как поступят с гоками?
Бывший командор М-63 помрачнел.
— К сожалению, никак. Духабути свидетельствовали только против себя. Для подтверждения их показаний нужно добровольное признание со стороны гоков или равноценная процедура сканнинга.
— И что теперь будет с духабути?
— Участники похищения осуждены или объявлены в розыск. Ассоциация наложила запрет на все исследования подобного характера, проводимые ими. Их ловцы разумов объявлены вне закона. Любой патруль имеет право остановить такой корабль, осмотреть и арестовать экипаж при наличии на борту испытуемых, даже если последние заявят, что участвуют в экспериментах добровольно.
— Не ожидала настолько масштабных санкций от Ассоциации, — удивилась Татьяна.
— На них настоял Дуг-Кагн, — уточнил собеседник. — Как и мы все, он прекрасно понимает, что Ассоциации сейчас не до запрещённых опытов, проводимых малочисленной расой
Татьяна Викторовна вспомнила, как крелл говорил о траэде, одной из частичек Вечности, третьей ипостастью которой после знакомства с ученицей Лу-Тана он начал считать людей. Дуг-Кагн явно смотрел за горизонты войны. И видел больше. Возможно, новую угрозу?
Оба надолго замолчали. Татьяна крошила саб и корила себя за то, что не может спросить у Ларрила, кого он потерял в тот день? Ему и так было больно, а она не хотела сделать больнее.
— Погибли мои отец и сестра, — вдруг сказал проангел. — Друзья. Знакомые.
Татьяна накрыла его руку ладонью.
— А… прана?
— Покинула мир, когда я заканчивал первый цикл обучения. Отец не встретил другую ангу, с которой у него случилось бы Притяжение.
По губам проангела скользнула нежная улыбка:
— Я бы хотел, чтобы вы познакомились…
Неожиданно пискнул туммер, закреплённый на запястье Ларрила. Тот покосился на него, сдержал вздох, пояснил коротко:
— Мне пора.
— Когда ты улетаешь в сектор Небо? — затаив дыхание, спросила она.
Только не сегодня! Только не завтра!
— Через трое суток по метрике Юмбы прибудут армейские транспортники для добровольцев. Ты…
— Ту-Роп просил меня встретиться с ним на М-63…
Надежда в глазах Ларрила погасла.
— Я не полечу! — твёрдо сказала Татьяна Викторовна. — Буду с тобой до отлёта. Только покажи мне, как тут всё устроено, и скажи, что приготовить на ужин?
Проангел изумлённо взглянул на неё, сгрёб руками и крыльями, смеясь, прижал к себе.
— Ветер! Какая решимость! Но давай сделаем по-другому? Подожди меня здесь? Я постараюсь быстро вернуться, а потом мы вместе отправимся на М-63.
Он поцеловал Татьяну так, что у неё захватило дыхание. Осторожно поставил на ноги, и вышел.
В шатре сразу стало холодно и темно. Да и сам он оказался тесным, хотя ранее казался Татьяне Викторовне высоким и полным воздуха.
Она растерянно прошлась вдоль стен, вспомнила про шкатулку с Даром Граэля, вытащила и поставила на видное место, чтобы не забыть, когда они с Ларрилом будут покидать шатёр. А затем прилегла на кровать. Уткнулась лицом в плоскую подушку, вдыхая знакомый запах. И уснула, баюкая два совершенно противоположных чувства: радости и горя.
Огромный белый ту нетерпеливо переступал с ноги на ногу и голубел лицом, что указывало на крайнюю степень волнения. Когда Татьяна и Ларрил вышли из МОД Лазарета в одном из доков М-63, великан не выдержал — рыкнул радостно, выпустил поводок спаниеля, откормленной спиной напоминающего сардельку, и гулко стукнул себя кулаками по груди, породив эхо, разошедшееся по почти пустому помещению.
Бим сделал несколько нерешительных шагов, потом вдруг присел на задние лапы, заскулил, взлаял и бросился к хозяйке.