Жизнь взаймы
Шрифт:
– От верблюда, – сердито ответил Тимошкин. – Вы совсем плохого мнения о нашей "конторе". Мы ведь тоже кое-что умеем. И располагаем некоторыми возможностями. А если более конкретно, – не буду от вас скрывать – то меня просветил на сей счет мой старый дружбан из управления по борьбе с организованной преступностью.
– Вы что, так прямым текстом ему и сказали, кем интересуетесь?
– Александр Игнатьевич, я что, похож на лоха? – с укоризной спросил Тимошкин.
– Вроде нет. Но конь на четырех
– Нет, в вашем деле спотыкаться – себе дороже. Я попросил неофициальную справку на добрые два десятка фирм и ООО. Кстати, у моего друга нет привычки лезть в чужие дела и расспрашивать, зачем да почему. Собственно говоря, и я такой же. А вот поделиться информацией – это святое дело.
– Даже если она носит сугубо конфиденциальный характер?
– Другой информации нам не нужно. Другая информация в газетах и на телевидении. А у нас только ДСП – для служебного пользования. И то не всем, не всегда и строго дозировано.
– Понятно… Значит, Семен Маркович помог учредить это ООО и отвалил Саульскому многомилионный кредит за здорово живешь, как я понимаю.
– Именно. Кредит без обеспечения и под смехотворные проценты. Такие вещи в банковском деле, конечно, случаются, но обычно тянут за собой массу вопросов, имеющих однозначный ответ – кто-то из банковских работников (притом высокого ранга) имеет в этом деле прямую выгоду. А поскольку Семен Маркович лично визирует выдачу кредитов, то вывод напрашивается сам по себе.
– Хорошо, допустим Семен Маркович со товарищи решил нашу фирму разорить. Чтобы потом скупить все авуары за бесценок и занять наше место на рынке. Но зачем тогда ему нужно устранять нас физически? Ведь это для него большой риск. Вдруг что-то пойдет не так, и подельники сдадут его со всеми потрохами.
– А вот это как раз и есть гвоздь программы. Возможно, вся интрига кроется в вашем прошлом, про которое вы, к сожалению, ничего не помните. К вам еще никто не подходил с какими-нибудь намеками или предложениями?
– Увы. Полное молчание. Даже удивительно.
– Странно…
– Да…
Ничего странного в этом Паленый не видел. Но он не мог все рассказать Тимошкину. Паленый понимал, что его враги пребывают в растерянности и теперь мечутся в разные стороны, пытаясь найти выход из сложного положения.
Интересно, ему – то есть, Князеву – поверили, что у него амнезия? Может, да, а возможно, и нет. Но даже если поверили, то никто им не мог дать гарантий, что в один прекрасный день к нему не вернется память и тогда кое-кому может не поздоровиться.
– На сегодня у меня все, – поднимаясь, сказал Тимошкин. – Извините, спешу. Спасибо за завтрак.
Паленый немного поколебался, но все же сказал:
– Есть еще один мутный человек…
– У нас светлых можно по пальцам пересчитать, – ухмыльнулся капитан. –
– Она. Это женщина… – И Паленый назвал фамилию Лилии Вячеславовны.
– А эта подруга каким боком к вам прислонилась? – удивленно спросил Тимошкин.
– Вы знаете ее? – в свою очередь удивился Паленый.
По выражению лица капитана он понял, что тому хорошо была известна пассия Князева. Откуда?
– Еще как знаю…
На простоватой физиономии Тимошкина в одно мгновение промелькнула целая гамма чувств – от ностальгических воспоминаний до легкой брезгливости.
– Я помню ее с той поры, когда работал в райотделе, – продолжал капитан. – Мне приходилось курировать некоторые злачные места и гостиницу, где собирались прожигатели жизни и путаны. Линек тогда ходила в первых красавицах.
– Линек?..
– Это ее прозвище.
– Она что… была проституткой?
– Не совсем так. Ну, ясное дело, мужики у нее были, бой-френды… хе-хе… Но она отдавалась не за деньги. Линек искала богатого жениха. Шустрая особа.
– Нашла? – небрежно спросил Паленый.
– Не интересовался.
Сказать капитану, не сказать?.. Сказать ему, что Линек была любовницей Князева, или нет? Сказать – не сказать… Нет, не буду говорить! – решил Паленый. Посмотрим, что он раскопает. Проверим квалификацию.
– Ну что же, тогда до свидания… – Паленый протянул Тимошкину руку.
– Встретимся послезавтра, – сказал капитан. – Если, конечно, не появится что-нибудь интересное… У меня запарка по основной работе. Нужно связать кое-какие концы.
– Договорились.
– И не забудьте, что завтра вам нужно быть к десяти в управлении.
– Не забуду.
– Постарайтесь не опаздывать. Высокое начальство любит показушную точность…
Когда за Тимошкиным закрылась дверь, Паленый закурил, постоял некоторое время в грустной задумчивости, затем вышел во двор. Там вовсю светило солнце, где-то неподалеку кудахтали куры (а это еще откуда? – удивился Паленый; вряд ли в богатых дачах и особняках кто-нибудь занимается птицеводством; но факт оставался фактом), чистое голубое небо стремительной белой линией чертил след реактивного самолета, в верхушках деревьев тихо шептался с листьями легкий залетный ветерок…
Благодать, думал Паленый. Живи – не хочу. Только вот беда – к сожалению, жизнь недолгая и конечна. А под оптикой снайпера она и вовсе становится мизерно короткой.
Глава 23
Его размышления прервал Гривцов, подменявший Володю.
– Александр Игнатьевич! Возьмите трубу.
Он протянул Паленому мобильный телефон, который в отсутствие хозяев считался дежурным. На звонки по нему отвечал старший из охранников.
– Здравствуй, Саша! – голос Анны Григорьевны.