Жизнь за ангела
Шрифт:
- Почему не взяли «языка»? – спрашивал полковник
- Мы старались, – пытался оправдаться Хонекер, – но нам не удалось, поиски не дали результата.
- Это все, что вы можете мне сказать?! – полковник уже орал. – Я вами не доволен. В любой момент может поступить приказ о наступлении, а мы не знаем всей обстановки.
- Но русские крайне осторожны в последнее время.
- Хорошо, если не удастся произвести захват «языка» в данном районе, попробуем в другом месте…
Вечером, после того как мы поговорили, я вдруг ни с того, ни с сего взялся писать письмо домой, хотя признаюсь, что письма писать не любил и писал
В казарму зашел командир подразделения Иоганн Вейсман.
- Пишешь письмо? – спросил он меня.
- Да, маме. Я очень долго ей не писал, страшно подумать.
Не успел я договорить, как зашел наш начальник капитан Фридрих Хонекер.
- Господин обер-лейтенант! Вас вызывают в штаб, к командиру дивизии. Да, и вас господин лейтенант тоже, поскольку вы его заместитель.
- Хорошо, передайте сейчас идем.
Мы направились в штаб дивизии. Заходя, постучали в дверь, вошли.
- Хайль Гитлер! – отдал приветствие Вейсман. – Вызывали господин полковник?
- Вызывал господа, проходите. У меня к вам важное дело. Нужно провести наблюдение в конкретно заданном районе и взять «языка» из числа офицеров. Уже долгое время вы не захватывали русских пленных.
- Но русские крайне осторожны, они явно что-то подозревают, возможно, они засекли появление наших групп.
- Это не допустимо! Непременно нужно взять «языка», я говорил вам об этом еще неделю назад. Если ночные поиски не дают результата, проведите разведку днем!
- Но господин оберст, это очень рискованно, – сказал я.
- Возможно, но мне нужен результат, а пока я его не вижу. В упор не наблюдаю! Мне нужен непременно офицер, не ниже лейтенанта по званию, на худой конец ефрейтор сойдет, и даже рядовой. Поиски проведете здесь, – он указал на карте, – в 18-м квадрате. Усильте наблюдение и тщательно проследите за всеми передвижениями русских на передовых позициях, определите их границы. На задание отправитесь завтра утром.
- Господин оберст, но нецелесообразно проводить разведку в светлое время. К тому же на подступах к передовой русских открытая местность, все видно как на ладони! Там сплошная сопка! Только местами лес, с тополями и березами. Есть еще правда глубокие овраги, заболоченные места и заросли ржи, но и те еще слишком низкие, чтобы скрыться за ними. Нам в светлое время близко не подойти, это опасно.
- Я думаю, он прав, – поддержал меня командир взвода.
- Не смейте мне возражать! Не выполните приказ, разжалую из офицеров! На что вам даны мозги?! Голова дана, чтобы думать. Так думайте! Русские ничего не боятся, они проводят разведку в любое время суток и добиваются результатов. А вы?
- Не стоит торопиться,– сказал Иоганн.
– Я думаю надо действовать в два этапа, сначала провести тщательное наблюдение, малой группой в количестве шести человек, оценить обстановку на данном участке, а потом подготовить тщательный план по взятию «языка». Возможно, провести разведку боем, в крайнем случае, если это понадобиться.
- Хорошо, делайте, так как считаете нужным, – согласился полковник. – Даю вам на выполнение задания не более пяти дней.
- Я очень на вас надеюсь, – добавил Клейст.
- Вы можете идти, – сказал командир дивизии.
Из штаба мы вышли явно раздраженные, и не в радужном настроении.
- Что будем делать? – спросил я своего
- Работать. Начальство было явно не в духе. Если так дальше пойдет, получим по-полной.
Вернувшись в казарму, мы подняли наших солдат, которые уже почти все спали.
- Поднимайтесь! Подъем! Быстро, быстро! – скомандовал я.
- Мы только что из штаба, нами не довольны, – сообщил обер-лейтенант.
– В течении длительного времени наша работа не приносит явных результатов, мы не взяли ни одного «языка». Завтра, нам предстоит отправиться на задание. Разведку предстоит провести в 18 –м квадрате, малой группой. Пойдут 6 человек, группы прикрытия пока не потребуется. Всего один сапер, связист, Алекс Гопнер, еще два человека, Кристиан, Пауль…-он указал жестом - и мой непосредственный заместитель, он же переводчик. Задача: определить границы передовой русских на данном участке, тщательное наблюдение, прослушивание. Если повезет, взять «языка», захватить пленных. Отправляемся завтра утром, подъем в 2 часа, ночи. Всем ясно? Гельмут, вы остаетесь здесь за командира в мое отсутствие. Остальные могут быть свободны.
Глава 20
В воскресенье, 2 мая 1943 года мы отправились на то самое, наше последнее, как окажется, роковое задание.
Ночью мы вышли, строем к нашей передовой, примерно в 2.30. Через пол часа, преодолев пост и заграждение, вышли к нейтральной полосе. Впереди шел сапер с миноискателем, Алекс тащил на себе рацию. Местами, я ему помогал, поскольку она была тяжелой, и лямка сильно оттягивала плечо. Мы прошли вдоль оврага и остановились у развилки, там тропинки пересекались, и одна из них вела, в рощу. Остановившись, мы решили проверить рацию, поскольку приемник часто барахлил. Повертели ручку, в наушниках тишина.
- Черт! Говорил я им пора ее заменить, дерьмо, а не рация! – возмущался я. – Сколько можно ее ремонтировать?
Наконец в наушнике раздался щелчки…
- Альфа! Альфа, я Омега. Как слышно? Прием.
- Я Альфа, вас слышу. Доложите обстановку.
- Мы в 12-м квадрате, на развилке, километрах трех, от русских позиций. Движемся в заданном направлении…
- Вас понял, – ответил радист.- Выполняйте задание.
Двинулись дальше, прошли через рощу, в начале четвертого были у русских позиций. Передвигаясь ползком, подобрались как можно ближе и обосновались метрах в пятидесяти. Оттуда где мы залегли, все хорошо просматривалось. Впереди были проволочные заграждения, виднелись окопы. В окопах сидели солдаты, которые осуществляли дозор, рядом стояла вышка, а на ней часовой. То и дело местность освещали прожекторами, делали обход вокруг заграждений, еще и сторожевая собака. Ясное дело, что подобраться ближе и взять «языка» не наделав шуму невозможно. Более того, не реально!
Мы прислушивались к каждому шороху, каждому звуку, который до нас доносился. Техники слышно не было, в том числе и машин, зато до нас доносись голоса, русская речь, и лай собак. Чтобы разобрать, о чем они говорят, я ползком подобрался ближе, когда освещали прожекторами, пригибался к земле и замирал. Спрятавшись в небольшой ямке, за кочкой я залег без движения и стал внимательно слушать, пытаясь разобрать, о чем говорят.
- Вася дай закурить.
- Хорошо. У тебя что, махорка закончилась?