Жизнь за ангела
Шрифт:
- Ну, что? Вы готовы к общению? – спросил капитан. – Вы можете задавать свои вопросы, – обратился ко мне, – Вы готовы отвечать?
- Да.
- Как видите, наш гость хорошо понимает по-русски, так что можете задавать ему вопросы на родном языке. Не стесняйтесь.
- А как его зовут? Как к нему обращаться?
- Ханс.
- А полное ваше имя, – спросил политрук.
- Краузе, Ханс Вильгельм.
- Сколько вам лет?
- Двадцать три.
- Ваше воинское звание?
– снова задал вопрос Александр Васильевич.
-
- Где вы родились?
- В Штеттене.
Он продолжал.
- С какого времени вы на фронте?
- С 41-го года.
- Кто вы по военной специальности? Где служили?
- Разведчик.
- При каких обстоятельствах вы попали в плен?
- Наша группа попала в засаду.
- И была уничтожена. Так?
- Да.
- Ганс был ранен, наш доктор спас ему жизнь. Это пример гуманного обращения к немецким военнопленным. Вы согласны? – спросил капитан.
- Да, я благодарен вашему доктору.
- Задавайте вопросы.
- Почему ваш Гитлер напал на нашу страну?
- Не знаю. Лучше об этом спросить его самого…нашего фюрера. Я всего лишь солдат, и исполнял приказы своего руководства. Разве вы не поступили бы также?
- А если Гитлер прикажет вам прыгнуть с крыши или с моста и утопится?
Этот вопрос меня развеселил, я улыбнулся, пожав плечами.
- Пришлось бы подчиниться. Если не спрыгнешь, тогда расстреляют, пришлось вы выбирать что лучше, утонуть или получить пулю. Приказы в армии не обсуждаются, они исполняются, вам это известно.
- А разве вы не по собственному желанию взяли в руки оружие? Пошли в эту самую армию.
- Меня не спрашивали. Была объявлена всеобщая воинская мобилизация. Обязаны служить в армии все, кому исполнилось восемнадцать лет. Я и так уклонялся от призыва на военную службу, как мог. Я жить хочу, мне совсем не хочется умирать в двадцать лет. У меня есть ребенок, дочь.
- Как вы относитесь к тому, что вас побили под Москвой и Сталинградом? – один из солдат задал мне вопрос.
Он бы несколько подковыристый, с явной издевкой. Я решил на него ответить достойно.
- Как я к этому отношусь? Как солдат должен относиться к просчетам своего руководства? Молодцы! Это ваша победа, вы ее заслужили.
- Я сейчас покажу вам портреты, – сказал капитан, - вы должны ознакомить наших солдат с высшим военным немецким руководством.
Капитан достает и показывает плакат с нарисованной карикатурой. Раздается общий дружный, веселый хохот и истерический смех. Не удержавшись, я засмеялся вместе со всеми.
- Тихо! – я пытался собраться.
– Каждый уважающий себя русский солдат должен знать наше высшее военное командование в лицо! Я рисовать не умею, только зверушек, поэтому нарисовал как мог. Извините, конечно, – обратил я все в шутку.
Солдаты продолжали смеяться.
- Кто мне скажет, кто это? – задал я вопрос.
- Гитлер! – ответил голос.
- Правильно. А это? Кто знает? – я едва сдерживался от смеха.
– Это Йозеф Геббельс, министр
Мы весело пообщались, настроение у всех поднялось.
- Все, ладно! Конференция окончена! – сказал замполит. – Спасибо, вы можете идти.
Меня увели.
Если в начале мне было неловко, то к концу встречи, я освоился, и напряжение которое у меня было пропало.
- Ну что? Пообщались? – спросил капитан.
– Что вы можете сказать о нем? Этот немецкий офицер адекватно оценивает обстановку?
- Да. Вполне!- бойцы ответили хором.
- А он ничего себе, – сказал один из солдат - не плохо держался. Завидное чувство юмора! Я вообще не думал, что у немцев еще и чувство юмора есть.
- Откуда он русский так знает?
- Бабушка у него русская, – ответил замполит.
- Он что сынок эмигрантов? Выходит он наполовину русский что ли? Толи я вижу даже рожа на немецкую не похожа!
- Выходит что да. Кто мне скажет, стоит ли привлекать противника на нашу сторону? Рядовой Петров?
- Думаю, что это возможно, в некоторых случаях. Только нужно учитывать некоторые характеристики и индивидуальные особенности данного человека.
- Верно! Я бы вам поставил пятерку. В некоторых случаях противника можно и нужно использовать, если это идет нам на пользу. Игра стоит свеч. Как видите там тоже не дураки, нам приходится иметь дело с умными, образованными, хорошо обученными и подготовленными людьми. Это не надо недооценивать, но и бояться противника не стоит. Это такие же люди и ничто человеческое им не чуждо. Им тоже присуще чувство страха, голода, жажды, усталости, потребность во сне и.т.д., и.т.п.
Глава 42
Настала ночь. Я устал и как-то сладко и беззаботно заснул, совсем не думая о том, что эта ночь, возможно, станет последней в моей жизни. У меня была развита интуиция, и я обычно чувствовал опасность или подвох, но в этот раз она меня подвела.
Меня разбудили пинками, ударами сапогом по ногам и вбок
- Вставай! Быстро! Шнель тебе говорят!
Я открыл глаза и спросонья не мог толком понять, что происходит. Увидел перед собой офицеров в форме НКВД, капитана и круглолицего, крепкого телосложения, упитанного майора.
- Поднимайтесь, – сказал капитан, – пойдете с нами.
Наконец до меня дошло, что пришли по мою душу. Мне стало страшно.
Меня снова привели в здание сельской школы, на этот раз в помещение, где раньше располагался кабинет директора, усадили на стул. Майор пристально меня оглядел.
- Насколько мы знаем, вы хорошо знаете русский. На каком языке предпочитаете, чтобы вас допросили?
- Мне все равно. На русском меня устроит.
- Что ж? Хорошо. Значит ваше полное имя Краузе Ганс Вильгельм? – он узнал лицо знакомое ему по фотографии, продолжая разглядывать так называемого «племянника».