Жизнь за ангела

Соловьёва Наталья

 - А что случилось, что-то с Сашей или с Сережей?

 - С ними все в порядке, а вот с вами может быть нет, но вы не пугайтесь.

 - Да что случилось? – женщина занервничала.

 - Меня интересует ваша девичья фамилия.

 - Зачем?

 - Ваша фамилия Новацкая?

 - Ну, и что?

 - Вашу мать звали Анна, не так ли?

 - Какое это имеет ко всему отношение?

 - Такое! У вас еще есть брат и сестра, Мария. Где они?

 - Я ничего о них не знаю. Честное слово! – по

щекам ее потекли слезы.

 -Зато я знаю, - продолжал полковник НКВД.
– Они уехали в Польшу. Ваш отец был поляк, а сестра, Мария, в последствии вышла замуж за немца и уехала в Германию.

 - Вы думаете, я шпионка? Я клянусь, что не общалась с ними.

 - Ну, в этом вас пока никто не обвиняет. Вы знаете, что у вашей сестры есть сын?

 - Сын? Возможно…я не знаю!

 Ей показали фотографии.

 - Взгляните на эти фотографии. Вы кого-то узнаете?

 - Нет. Здесь же немцы какие-то!

 - Посмотрите внимательней, тот, что слева, вам никого не напоминает?

 - Нет, я его не знаю.

 - Это ваш племянник.

 - Что? Нет, этого не может быть! Это не правда! – она зарыдала.

 - Успокойтесь. Принесите, пожалуйста, чаю! – полковник крикнул адъютанту. Обратился к Татьяне, - Возьмите себя в руки. Этого немца зовут Ганс, точнее Краузе Ганс Вильгельм. Он был тяжело ранен и попал в плен к одной из наших дивизий. Хорошо владеет русским, окончил берлинский университет, факультет журналистики. На допросе показал, что бабушка его была русской и звали ее Анна Новацкая, а маму зовут Мария. Маленьким он жил в Польше и воспитывался бабушкой

 - Что с ним? Он сейчас жив, этот Ганс? – тетя переживала.

 - Да, я могу вас уверить, - успокоил ее полковник

 - Что с ним теперь будет?

 - Все зависит от него самого. По всем правилам, как вы знаете, мы должны его расстрелять, как немецкого разведчика и диверсанта. Но есть одно но, если он согласится с нами сотрудничать, я могу облегчить его участь. Сибирь и лагерь для военнопленных, это самое лучшее, что может его ожидать, вряд ли он сможет этого избежать.

 - Пожалуйста, оставьте его в живых! Я очень прошу, не убивайте его, он все же сын моей сестры, мой племянник. Я могу его увидеть?

 - Нет, это вряд ли получится, я не могу этого допустить. Ваш муж сейчас уехал, чтобы со всем разобраться на месте и провести с ним переговоры.

 - Что? Он может его убить, я его знаю, чтобы не дать себя скомпрометировать.

 - Черт, об этом я как-то не подумал. Пожалуй, вы правы. Хорошо, я сделаю все что возможно, – он снял трубку телефона.
– Соедините меня со штабом 13-й армии, 15-й стрелковой…

 В части раздался звонок.

 - 15-я стрелковая, слушаю…

 - Майор Апраксин у вас? Полковник Мечников…

 Меня провели мимо части, окольными путями

на окраину села, к стоящему несколько в отдалении заброшенному сараю, где раньше держали совхозных коров. Следом за нами подошел майор. Мне зачитали короткий приговор:

 - Краузе Ганс. Военным трибуналом, за шпионаж, разведку, диверсионную и подрывную деятельность, вы приговариваетесь к смертной казни, через расстрел. Приговор привести в исполнение.

 После чего поставили к стенке.

 - У вас есть последнее желание? – спросил дядя.

 - Нет.

 В тот момент мне даже в голову ничего не пришло.

 - Хотите выкурить сигарету?

 - Я не курю.

 - Жаль, этот самый случай, когда курение продлило бы вам жизнь. Выше последнее слово, вы имеете право его сказать.

 - Мне нечего сказать.

 Немного помолчав, я огляделся по сторонам. Сам не знаю почему, но вдруг произнес:

 - Схороните меня под березой.

 Мне хотелось, чтобы меня хотя бы похоронили по-человечески. Одиноко стоящее деревце, вполне для этого походило, чтобы обрести под ним вечный покой.

 - Что ж, - майор кивнул головой, – тогда…

 - Подождите! Дайте мне еще одну минуту, пожалуйста.

 - Одну минуту? – спросил капитан. – Не много ли вы просите?

 Но и этого мне было достаточно, чтобы собраться и попрощаться с этим миром.

 - Дайте ему минуту, – сжалился надо мной майор.

 - Хорошо, я засекаю. Время пошло.
– Сказал капитан.

 Воцарилась полная тишина, на минуту все замолчали. Я посмотрел на ясное небо, на котором не было ни облачка, вдохнул ноздрями воздух…

 Если бы я раньше знал, что минута может длиться так долго, целую вечность! Мне показалось, что время остановилось, я пытался запомнить каждое мгновенье, последнее в своей жизни, понимая, что больше меня не будет. Нет, я не боялся смерти, просто мне было жаль, что жизнь закончится так рано, в самом расцвете сил, едва мне исполнилось 23 года. По роковому стечению обстоятельств, сегодня был день моего рождения. Пули, оборвавшие мою жизнь, должны были стать единственным для меня «подарком». О пощаде я не просил и на милость не надеялся, как не надеялся и на чудо.

 Капитан посмотрел на часы.

 - Ваше время вышло, – он кивнул головой. – Приступайте…

 Один из солдат, зачем-то подошел ко мне. Дядя видимо решил надо мной поиздеваться.

 - Может ты еще напоследок, крикнешь «Хайль Гитлер!».

 - Не смешно. Ничего я кричать не буду. Я что похож на идиота?

 - Хм? Вы что хотите сказать, что не преданы фюреру?

 - Мне на все наплевать, и на вас тоже, на том свете все равно будет. Какая разница?

 - Хотя? Вы правы! – изумился майор.
– С другой стороны правильно рассуждаете.