Жизнь за бессмертие
Шрифт:
— Я думал, в Берлин самолетом, — процедил Гимнаст. — А мы в Саратов. Еле успели на поезд. Кстати, не думал, что есть такой поезд, — удивленно пробормотал он.
— Не поезд, — поправила его Эльза. — Прицепные вагоны. Обычно в них ездят так называемые поволжские немцы. Но нас не просто так в этот вагон посадили. В Мичуринске, такая станция есть, к нам подойдет человек. Он объяснит, что мы должны делать.
— А я думал, просто домой еду, — усмехнулся Гимнаст. — Хотя так даже веселее, — подмигнул он. —
— Пока не знаю, — качнула она головой. — Попозже пойду в купе и увижу. Очень надеюсь, что немка, а не русская со словарем, — засмеялась она.
— Давайте перекусим, — предложил Гимнаст.
— Давай, — согласилась Эльза.
Саратов
— Разумеется, всех проверили, — кивнул майор милиции. — На всех направлениях проверяем транспорт.
— Граница закрыта? — перебил его голос.
— Закрыть границу просто невозможно, — вздохнул майор. — Сами понимаете, товарищ генерал, что это такое. Разумеется, мы…
— Что с пожаром в Дубках?
— Хозяйку убили, — сообщил майор. — Судя по всему, тот, которого нашли на террасе. Отпечатки на молотке, которым хозяйку убили, его. А он, видно…
— Кто ведет следствие? — гневно перебил его генерал. — Вы что, с ума посходили?! — прорычал он. — Пусть Валентин Сергеевич позвонит мне. И чем быстрее он это сделает, тем лучше! — И связь прервалась.
— Мамочка моя родная, — пролепетал майор. — Во, блин, попал. Я-то думал, надо полковнику звонить…
— С ума, видать, посходили эти милиционеры, — ворчала моющая пол санитарка. — У него сына убили и сожгли, а они у его палаты сторожа поставили. Что ж это делается-то, Господи?..
Женское лицо и ребенок на руках. Прижатый к головке малыша глушитель на стволе пистолета. И темнота. — Лешка, — простонал лежавший на кровати Белов. — Лешка, — чуть громче повторил он.
— Почему его не добили? — непонимающе спросил плотный мужчина в штатском.
— А вы уверены, Валентин Сергеевич, что не он это все сделал? — поинтересовался невысокий плешивый мужчина в черном костюме.
— Я предпринял все, — кивнул тот, — что мог. Но из Москвы звонил генерал Рулавский. — Он вздохнул. — В общем, у этого Белова очень хорошая, как говорят, крыша. И, к сожалению, я…
— Значит, он должен умереть, — улыбнулся плешивый.
— Да вы что, Сайфула Ибрагимович?! — вскинул голову плотный. — Вы понимаете, что…
— Это вы не понимаете, Валентин Сергеевич, — спокойно перебил его Сайфула Ибрагимович, — что у вас нет выхода. Надеюсь, вы понимаете, что будет, если вы не поможете.
— Но как и что я могу сделать? — нервно спросил Валентин Сергеевич. — Его сейчас…
— Он должен умереть до вечера, — спокойно проговорил Сайфула Ибрагимович и, поднявшись, поклонился. — До свидания, уважаемый. — И вышел.
Валентин
— Но что-то вы помните? — спросил сидевший на стуле в накинутом на плечи белом халате мужчина. Белов немигающе смотрел в стену. — Сергей Николаевич, — осторожно дотронулся до его плеча мужчина. — Вы меня…
— Уйди, — прошептал Сергей. — Уйди, пожалуйста. Не могу я сейчас ни о чем говорить. Да сдерни ты, мент! — заорал он и отвернулся к стене. Оперативник встал и, вздохнув, вышел из палаты. Столкнулся с заходившей Лидой.
— А вы кто? — попытался остановить ее он.
— Жена его, — кивнул стоявший справа от двери сержант.
— Сережа, — услышал Белов тихий голос. Повернувшись, увидел стоявшую у двери жену. Тряхнув головой, закрыл глаза. — Леша живой, Сережа, — подошла к кровати жена. — Его похитили. И скорее всего, полковник Грейси. Леша жив. — Она села на кровать. Белов открыл глаза. — Тебе может показаться это странным, — взяла она его руку, — но подсказал это Вениамин. Лешу украли! — Лида, не выдержав, уткнувшись лицом ему в грудь, заплакала. Он положил руки ей на плечи и прищурился.
— Мы найдем сына, — прошептал Сергей. — Обязательно найдем. Но никому не говори про полковника, — предостерег он ее. — Никому! И позвони…
— Чижиков предупредил всех, — всхлипнула Лида.
— Значит, Лешу полковник украл, — процедил Сергей. — Но про это никому, — напомнил он. — А сделай вот что, — понизил он голос.
Дубки
— Я захожу во двор, — всхлипнула пожилая женщина, — а Клавка-то и лежит на спине. Я подумала, может, уснула… Тронула ее, а из-под головы кровь!.. — Женщина в голос заплакала.
— Значит, на грабли упала, — кивнул Сидин. — И прям шеей на зубцы. Грабли, видать, бросили, они зубцами вверх легли. Вот Клавка шеей на них и грохнулась.
— Подожгли здесь, — присел на корточки худощавый оперативник около выгоревшего угла в комнате справа от двери. — А не хотели, чтобы быстро разгорелось, — пробормотал он. — Тут кирпичом угол выложен, быстро бы никак не разгорелось. Набросали две подушки, матрас старый и фуфайку… А пацаненка почему-то рядом положили, и тут что-то бабахнуло. Что? — спросил он.
— Трехлитровая банка с керосином, — ответил среднего роста пожарный. — Она и обожгла пацаненка-то. Вот это место, — кивнул он на место возгорания. — Однако непонятно, как мальчонка оказался около банки. Хотя это уже по вашей части, но я тебе говорил, Кравин, — напомнил он, — просто дыма много было, а занялось не сразу. Вот только мальчонка и обгорел здорово. Мое мнение такое, что его специально рядом положили. А дальше сами думайте, — буркнул он.
— Вот мы и думаем, — пробормотал оперативник.