Жизнь за жильё
Шрифт:
— Да уж! Жизнь — жестянка. Покрутила тебя из стороны в сторону. — Не отвёл взгляд собеседник. — Тимур, каким видом спорта занимался?
— Бокс. Перед призывом КМС выполнил.
— Бокс — это хорошо. А вот драться — нехорошо, — улыбнулся Алексей Павлович.
— Согласен.
— Тимур, на твоей малой Родине знают, что ты в милиции работаешь?
— Даже мама не знает. Не стал лишний раз беспокоить. Мы недавно младшего брата похоронили. Думал, в следующем году в отпуске всё рассказать. Да и в наших посёлках ментов не особо приветствуют. Все думают, что я до сих пор в пожарке работаю.
— Друзья остались в посёлках?
— Конечно,
— Включая и твоего младшего брата?
— Так точно, — вздохнул бывший боксёр. — Мой братишка Марат с боксёрами связался, они там весь Копейск держали. Затем в Челябинск влезли. Некоторые пацаны из нашего посёлка примкнули к челябинским блатным и вместе с ними начали у спортсменов торговые точки отжимать. Вот и пошла война. Брата подкараулили зимой у гаражей, избили и оставили на морозе. Замёрз на смерть… Из тех троих отморозков на сегодняшний день никого в живых не осталось… — Тимур вновь посмотрел в глаза старшему следователю. — Алексей Павлович, я не при делах. Даю слово. Хотя знаю, кто отомстил и знаю, что мной очень интересовались в челябинской областной прокуратуре. Всё вычисляли — смог бы я в свои двое суток выходных прилететь после дежурства из Питера в Челябинск, когда этих ушлёпков мочили. И успеть вернуться обратно на службу. Следователь домой к маме приезжал, она после допроса в больницу слегла.
— Досталось маме.
— До этого, зимой восемьдесят пятого мы отца похоронили. В шахте погиб. Я из ГДР не успел на похороны. Погибших шахтёров днём похоронили, а я только поздно вечером прибыл через Свердловск. Сейчас отец и брат на кладбище рядом лежат. Мама одна в квартире живёт.
— Однако! С матерью часто общаешься?
— Постоянно. В нашей квартире телефона нет, звоню этажом ниже, там наш директор школы живёт. Пётр Филиппович. Через него и созваниваемся.
— Правильно. Маму надо поддерживать. Тимур, на всякий случай оставишь поселковый номер телефона Жилину. И с этого дня звонить маме будешь только из телефона-автомата. И жену предупреди.
— Хорошо.
— Теперь слушай внимательно. Легенду мы тебе подготовим. С завтрашнего дня на работе тебя якобы переведут в область. На службу выходить не надо. Сейчас у тебя начнётся другая жизнь. Займись переездом. Вот ключи от квартиры, адрес и номер домашнего телефона. — Алексей Павлович передал Тимуру связку ключей и свёрнутый лист бумаги. — С семьёй будешь до выходных. Связь по телефону только со мной и с Василием. Завтра перевозишь семью, пусть жена сама решает вопрос с увольнением. И не беспокоится по поводу работы и садика. Всё сделаем. Мы с тобой начнём готовиться с этой субботы. Время и место встречи я тебе скажу перед выходными. Позвони мне в пятницу во второй половине дня. Всё понял?
— Понял. Быстро всё закрутилось.
— Только начало, Тимур. Впереди ещё много работы.
— Работать будем, Алексей Павлович — банду брать!
— Так точно, товарищ лейтенант, — ответил старший следователь городской прокуратуры и добавил: — И, Тимур, с этого момента всё серьёзно и без шуток.
— Понял.
— Всё. Мне пора.
Коллеги встали, попрощались и вновь разошлись в разные стороны. Лейтенант
Советник юстиции заскочил в троллейбус и поехал к самому высокому дому в Санкт-Петербурге, с крыши которого вполне была видна Колыма. Князев уже после первого разговора с Тимуром был уверен, что он согласится участвовать в оперативном мероприятии по своему внедрению в преступную группу. Поэтому следователь ещё в пятницу позвонил Заместителю начальника управления уголовного розыска ГУВД Санкт-Петербурга и Ленинградской области полковнику милиции Борцову Владимиру Максимовичу и поделился своими соображениями о возможном внедрении лейтенанта Кантемирова в бокситогорское ОПС — организованное преступное сообщество.
Глава 4
Оперативное внедрение является вершиной оперативно-розыскных мероприятий (ОРМ) и строго регламентируется различными секретными приказами и инструкциями. Внедрить агента в преступную среду — это вам не «контрольную закупку» на рынке провести или «оперативный эксперимент» оформить. Самый главный секретный приказ разрешает провести оперативное внедрение только в том случае, когда по уголовному делу иначе невозможно добыть доказательства преступной деятельности злодеев для привлечения их к неотвратимому наказанию. Обычно инициаторами внедрения являются оперативные службы.
В этот раз пионером ОРМ в объединённом уголовном деле выступила городская прокуратура в лице советника юстиции Князева, который понял, что преступления с квартирами в центре города только начались, и предотвратить злодейства без дополнительных сведений следствие не сможет. У опытного сотрудника возникли реальные опасения за жизнь исчезнувших людей, и он не располагал никакой информацией для их спасения. Все его действия по поиску бывших владельцев квартир и раскрытию преступления оказались заранее просчитаны оппонентами областного ОПС. Следствие зашло в тупик, и старший следователь видел единственный выход из этой ситуёвины — оперативное внедрение сотрудника милиции в бокситогорскую группировку…
Друзья встретились у входа в высокое серое здание Управления ГУВД. Князев прибыл в форме и с портфелем, в руках Жилина красовался когда-то наимоднейший чёрный дипломат. В честь визита к большому руководству Василий Петрович облачился в тёмно-синий гражданский костюм с чёрным галстуком. Весь вид оперативного работника показывал дикую усталость и глубокую обиду на своего товарища за несправедливо назначенную работу в выходные дни. Алексей выразительно пожал протянутую ладонь, похлопал друга по плечу и сообщил:
— С меня пиво.
— Одним пивом не отделаетесь, господин советник юстиции, — воспрянул духом милиционер.
— И лещ, — добавил Князев, протягивая удостоверение личности сотрудникам на первом этаже. О пропусках Борцов позаботился заранее. Ровно в 14.00. оба сотрудника вошли в кабинет заместителя начальника Управления уголовного розыска, по размерам не уступающий месту работы заместителя прокурора города. Обстановка и мебель кабинета с двумя огромными окнами, выходящими на Захарьевскую улицу, выглядели гораздо скромнее прокурорских. Полковник милиции, плотный мужчина в гражданском костюме, вышедший из-за стола навстречу гостям, с улыбкой протянул руку: