Жизнь за жильё
Шрифт:
— У нас под Архангельском такой же Хозяин зону держал. Крутой полкан… Бродяги уважали… — Вспомнил былое правильный вор.
Студент посмотрел на старшего по хате, немного подумал и сказал:
— В изоляторе караул менялся каждый вечер, и корешам повезло — начкар попался молодой, неопытный. Обоих залётчиков особо не шмонали и определили в одну хату.
— А здесь конвой по утрам меняется, — сообщил Боксёрчик, сел удобней и приготовился слушать дальше. Начиналось самое интересное…
— Одно крыло тюрьмы занимала гарнизонная комендатура. Там и оформили пацанов — документы, ремни, шнурки на стол.
Камера питерского
— Под конвоем пересекли небольшой тюремный двор с глухими бетонными стенами, два этажа наверх по металлической лестнице и в двухместную камеру для офицеров, — на прежнего узника дрезденской гаупвахты нахлынули воспоминания армейской молодости. Бывший прапорщик ходил по камере слева направо и размахивал руками, останавливаясь у стен, умывальника и параши. — Туалет в конце коридора и только под конвоем три раза в день. Стены и потолок в камере бетонные, выкрашенные в серый цвет. Стол и две лавки забетонированы так, что сидеть невозможно — затекают ноги и руки. Напротив стола на цепях две откидные немецкие кровати из металлических рам, к ним каждый вечер перед отбоем выдавались деревянные щиты из досок разной толщины, которые назывались «макинтошами». Ночь поспишь, утром бока болят и спина отваливается…
Рассказчик остановился посредине сцены, перевёл дух и взглянул на зрителей. Сева осмотрел зелёные стены своей камеры и провёл рукой по ровному настилу нар — курорт… Камера ИВС молчала, представив суровые условия дрезденского следственного изолятора. После театральной паузы старший отвлёкся от родных стен.
— Слушаем дальше, Студент.
— Курить запрещено. — Взгляд некурящего остановился на оставшихся двух пачках «Мальборо» на подоконнике. По ряду зрителей пронёсся лёгкий вздох и выдох. Хреново без курева… Кантемиров ткнул пальцем на обёртку под нарами. — Любой мусор в камере — дополнительно сутки. Отказ от выполнения требований и приказов конвойных и начальника караула — ещё сутки. Караул обычно набирали из азиатов и очень злых на свою службу собачью. Чуть зазевался — получи прикладом в спину…
— Вот суки, военные, — Сева не выдержал и перебил былинника: — У нас в Котласе, на «четвёрке» и то легче было. Хотя на вышках тоже одни узбеки стояли. «Моя — твоя не понимай». Суки!
Былинник соглашаясь с главным вором, тяжело вздохнул и продолжил:
— В немецкой крытке были четыре самые холодные камеры-одиночки по углам каземата, назывались «холодильники». В них даже летом было холодно. Вначале губаря (это зек — по-нашему) кидали в одиночку. И если за первые сутки узник не получал никаких замечаний от караула, его переводили в общие камеры. — Рассказчик вновь воспользовался театральной паузой и внимательно посмотрел на молодёжь. — А если губарь получал хотя бы одно замечание… В одной из этих четырёх камер нары были приварены наглухо к стене, стола с лавкой не было, и каждый вечер перед отбоем караул выливал на бетонный пол ведро воды с хлоркой…
— Нагнал ты жути, Студент.
Боксёрчик задумчиво смотрел на коллегу по спорту.
— Говорю, как есть. — Былинник приблизился вплотную к зрителям и задал конкретный вопрос: — Братва, ну, кто из нормальных пацанов выдержит такую херню?
Братки заворожено закрутили головой. Да ну нах…
— Эминчик и Серёга были земляками, оба из Азербайджана, город Нахичевань. Эмин был высокий, жилистый пацан, — рассказчик
Молодой бандит загордился сравнением, и что его сам былинник выделил отдельно от остальных. Тамбовский, фигли…Тимур махнул рукой в сторону другого низкорослого спортсмена в черной майке и синих спортивных штанах, похожего на борца или штангиста.
— Серёга на тебя был похож. Забыл, как тебя кличут?
— Макс. Андрей Максименко.
— Борьба или штанга?
— Вольная борьба, первый разряд.
— Молодца, борец. Черныш и Макс, подойдите сюда.
И вновь на всю хату прозвучала вроде относительно невинная просьба — «подойди сюда». Черныш с Максом переглянулись. Вроде и Студент уже не простой сиделец, но в хате есть более авторитетные люди. Сева с места махнул рукой — вперёд, к былиннику. Пацаны вскочили и встали рядом с рассказчиком. Тимур снял пиджак и закатал рукава рубашки. Начинался театр одного актёра и восьми зрителей, двое из которых уже стояли на сцене. Былинник отступил в сторону от своих персонажей и указал на них рукой:
— Эмин и Серёга — дерзкие братаны в одной хате (Макс и Черныш переглянулись и заулыбались. По залу пронёсся лёгкий смешок…). Эмин, хоть и азер по национальности, окончил русскую школу и прочитал много книг. Серёга по молодости штангу тягал, здоровый как бык. Мы с ним вначале помахались из-за немки на танцах в ГДО. Это типа дворца культуры.
— Кто кого сделал? — этот момент сильно заинтересовал разрядника по боксу.
— Боксёрчик, смотри, — Тимур повернулся к борцу. — Макс, наклони голову и иди на меня буром. Вот так.
Былинник, вовлекая Максименко в представление, показал, как надо двигаться, а сам стал отходить назад, легонько шлёпая борца ладонями по голове. Зал замер…
— Я Серёгу прямой левой, прямой правой… А ему похер и прёт как танк. Тут немки прибежали и разняли нас. Боевая ничья, — Тимур перевёл дух, улыбнулся и махнул рукой в сторону Макса с Чернышом. — Мы потом с пацанами тему перетёрли и так хорошо посидели в буфете, что и про немок своих забыли…
Дружный хохот в камере. Ободряющий выкрик из глубины зала: «Во, былинник!» Тимур добавил:
— Потом Эмин с Серёгой меня постоянно звали с собой, как своего братана и переводчика.
— Немецкий знаешь? — Сева платочком аккуратно вытирал слёзы от смеха.
— Знаю.
— Скажи что-нибудь.
— Ende gut — alles gut, — с лёгким саксонским акцентом произнёс бывший внештатный переводчик гвардейского мотострелкового полка и перевёл: — Означает, что если что-то хорошо закончилось, то не важно, сколько братан до этого натерпелся…
— Век воли не видать — правильные слова… — Опытный вор задумался о вечном и посмотрел на былинника. — Ну, что там — с рывком из крытки?
— Братва, я же сказал, что Эмин много читал?
Так вот одна книжка называлась: «Граф Монте-Кристо». Кто знает?
Тишина в зале, недоуменные перегляды зрителей. Боксёрчик посмотрел на Севу и пожал плечами. Какие книги в этой жизни? Студент вздохнул и посоветовал от души:
— Братва, читайте книги. Особенно такие, как «Граф Монте-Кристо». — Взмах рукой в сторону Черныша. — Эмин читал и что придумал — подсадил Серёгу на плечи, поднял и кореш дотянулся до решётки. В старой немецкой крытке потолки высокие, окно с решёткой на самом верху. Так просто хрен достанешь.