Жизнь замечательных детей
Шрифт:
Мужчина перевел дух и продолжил:
– Обычный человек ходит в театр редко. Даже очень редко. Но он вообще бы здесь не появлялся, если бы не клакеры. Ведь мы делаем так, чтобы спектакль запомнился, чтобы хотелось прийти еще.
Я призадумалась: здравое зерно в его словах, безусловно, есть. Людям не нужно, чтобы было правильно, – людям нужно, чтобы было хорошо.
– А начинающему артисту без клаки вообще не подняться, – горячился Каминский. – Кто его знает? Он один против всех: и зрителей, и более опытных коллег. Вот мы и поднимаем молодняк.
Тут
– А как насчет того, чтобы утопить артиста?
Каминский отвел взгляд, но спустя мгновение вновь честно смотрел мне в глаза:
– Нет, этим мы не занимаемся.
– А если подумать?
После минутного молчания мужчина выдавил из себя:
– Ну, возможно, были такие эпизоды… Один или два раза.
– Когда?
– Дайте-ка вспомнить… Первый случай произошел лет шесть назад. Приезжала тогда в Москву одна оперная певица из Новосибирска. Ее любовник, ответственный чиновник в министерстве культуры, хотел перевести даму в Большой театр и для начала организовал ей главную партию в «Кармен». Однако столичные примадонны встали на дыбы и принялись интриговать. Ну и среди прочих мероприятий наняли клаку. Сработали мы идеально, зал чуть ли не тухлыми яйцами в певичку кидался. После такого оглушительного провала в Москве ей делать было нечего. Вернулась домой в Новосибирск.
– А дальше что?
– Ничего, – равнодушно отозвался Каминский, – продолжает петь у себя на родине.
– А что-нибудь посвежее у вас есть? Гадили вы кому-нибудь в компот в последнее время?
Александр призадумался.
– Ну, был один случай… Так, ерунда, детский сад, и говорить об этом не стоит…
– Продолжайте, – приказала я.
– Месяц назад дело было, может, чуть больше. Ко Льву обратился старый приятель с просьбой помочь дочери. Она у него скрипачка, участвовала в конкурсе «Юная поросль столицы».
– Поросль?
– Да, конкурс молодых музыкальных дарований. За первое место полагался приз – учеба в Венской консерватории. Ну а дочка хоть и была талантливая, однако у нее имелись более сильные соперники. Вот папаша и попросил сорвать им выступление.
– Удалось?
– Да, девчонка получила первое место.
– А кого топили?
– Честно говоря, я даже толком и не знаю. Вроде бы парня и девушку. Вообще-то я на конкурсе не присутствовал, дело-то было – раз плюнуть, Лев сам все организовал. Он даже денег с этого приятеля не взял, просто за интерес работал.
Я не знала, что и думать. Важный ли это эпизод в жизни Котика? Приведет ли он меня к его убийце? Каминский заметил мои терзания и сказал:
– Я и говорю, что ерунда, не стоило даже об этом упоминать…
– А кто проводил конкурс? – на всякий случай спросила я.
– Не помню я. Кажется, одна из музыкальных
Больше ничего интересного мне из Каминского вытянуть не удалось. Балет подходил к концу, и клакер рвался в зал, нести культуру в массы.
Я тоже вернулась на свое место. Максим посмотрел на меня о-очень долгим и пристальным взглядом, но ничего не сказал. А через несколько минут, когда зазвучали заключительные такты, зрители в едином порыве поднялись со своих мест и принялись рукоплескать исполнителям. Вот она, великая сила искусства!
Всю обратную дорогу Малахов ворчал по любому поводу, почему-то обвиняя меня во всех смертных грехах. Стоим на красном светофоре – это потому что я слишком долго одевалась после балета. Ремонтируют мост, и приходится ехать в объезд – опять я виновата, потому что выбрала именно Большой театр. Бензин снова подорожал – и чует его сердце, что без моего вмешательства не обошлось. И вообще, где это я шлялась все второе отделение?
Теперь я знаю, зачем Малахову потребовалась жена: потому что не все в жизни можно свалить на правительство.
Глава 38
Найти устроителей конкурса «Юная поросль столицы» не составило труда. Поисковая система Интернета услужливо подсказала: ими являлись музыкальная школа № 456 г. Москвы и Банк промышленного развития. Я сообразила, что банк лишь финансировал проект, а всей организацией занималась школа. Туда я и отправилась.
Охранник у входа в храм знаний пропустил меня, даже не спросив документы. Наверное, принял за мамашу, которая пришла устраивать ребенка в хоровую студию. А вот директор школы, милая женщина в стильных очках, узнав, что я журналист, первым делом поинтересовалась, для какого издания я пишу.
– Журнал «Музыка вокруг нас», – соврала я, заметив на ее столе этот печатный орган.
– О, отличный журнал, мы его выписываем! – обрадовалась директриса. – Так что вас интересует?
– В этом году ваша школа выступала устроителем конкурса «Юная поросль столицы»…
Женщина важно кивнула.
– Мы хотели бы поднять на своих страницах тему молодых дарований, – заливалась я соловьем. – Знаете, посвятить им целый номер. В том числе рассказать о судьбах победителей различных конкурсов. Не могли бы вы дать информацию о финалистах «Молодой поросли»? Естественно, о вашей школе тоже будет сказано несколько теплых слов.
– Конечно, я с удовольствием вам помогу, – расплылась в улыбке директриса. – Вот только организацией конкурса занималась моя заместительница, Ольга Теодоровна, обратитесь к ней.
В течение следующего часа выяснилось, что Ольга Теодоровна тоже рада помочь, но она, к сожалению, не владеет всей информацией. Потому что перепоручила это нудное дело преподавателю по классу виолончели Эрнесту Тимофеевичу. Тот, в свою очередь, очень вовремя заболел и попросил заняться бумажной волокитой свою коллегу Розу Михайловну. Именно с ней мне и следовало поговорить.