Жизненная сила
Шрифт:
– … Они нашли только старую аэрогелевую баржу и научные инструменты, приготовленные к транспортировке в хранилище. И ничего живого или хотя бы заслуживающего внимания
– Ты уверен?
– не удержалась она.
И сын спокойно шагнул в ее ловушку, ответив:
– Да, мадам. Я совершенно уверен.
И тогда Миоцен крикнула громко и жестко:
– Но ты упустил важные вещи в прошлом! Разве нет, капитан Первого кресла? Разве нет?
Сын напрягся.
Зал затаился в ожидании.
Тогда Тилл заставил себя расслабиться
– Но Локи совершенно бесполезен.
Десять отрядов означали огромное количество солдат, совершенно неоправданное, если ты ищешь того, кто совершенно бесполезен.
Но Тилл упорно наклонил голову и повторил всем сидевшим за длинным столом:
– Если бы он даже захотел навредить нам, он никак не сможет.
Глава тридцать восьмая
– Не волнуйся, это только моя рука. Пожатие было мягким и нежным.
– Подожди так, дорогая, вот так. Кто это двигается?
Голос назвал знакомое имя и, не отпуская руки, произнес:
– Она сражается. Со мной или еще с кем-то.
Другой голос, более низкий и более далекий.
– Уошен. Просто полежи спокойно. Уошен. Пожалуйста.
– И на ее лицо легла большая рука, закрыв ей рот и ноздри, а низкий голос подплыл ближе, до боли знакомый, до боли забытый….
– У нас мало времени. Мы просто торопимся с твоим выращиванием.
Выращиванием?
– Спи, - посоветовал голос, и рука исчезла.
– Я думаю, она и так спит, - произнес женский голос. Но Уошен только держала глаза закрытыми, изображая сон и переживая острую боль своего нового рождения.
Новые глаза открылись. Поморгали.
От склонившегося над ней мужского лица шел пронзительный зеленый свет, и Уошен услышала, как ее новый голос спросил:
– Это ты, Памир?
– Нет, мама, - ответило лицо.
– Это Медулла оссиум? Мы все-таки вернулись? Локи молчал.
– Памир!
– закричала она с тоской.
– Твоего друга сейчас здесь нет, - ответил еще один голос, который она уже слышала прежде, женский мягкий голос.
– Но он ушел ненадолго, - пообещала женщина.
– Как вы чувствуете себя, дорогая?
Она повернула голову на звук, и шею обожгло, как огнем.
– Медленнее, дорогая, не так резко.
Уошен глубоко вздохнула и увидела, что перед ней стоит прелестная земная женщина, одетая в изумрудный саронг и с изумительными черными волосами. Бе полные губы улыбались застенчиво и нежно. Она явно не принадлежала ни к Бродягам, ни к Преданным. Ее одежда и ровные неспешные движения выдавали какое-то древнее благородное происхождение. Вероятно, женщина была пассажиром, и, скорее всего, очень богатым пассажиром. И уж точно - совершенно не имеющим опыта общения с мертвыми женщинами.
– Меня зовут Кви Ли.
Уошен медленно опустила ресницы, что тоже
– Они скоро вернутся, - повторила хозяйка.
– Очень скоро.
– Они?
– Да, мой муж й ваш друг.
Уошен лежала внутри открытого кювеза, новое тело ее было обернуто черным покрывалом из силикона и разреженного кислорода. Так возрождали солдат - слишком быстро, грубо, плоть и кости воссоздавались кое-как, сведя иммунологические функции до минимума. С одной стороны кювеза сидела Кви Ли, с другой - Локи. Сын был одет в разноцветную робу пассажира, лицо посмуглело от ультрафиолета, прекрасные густые волосы отросли, руки и крупные босые ноги скрывались под стандартными шнурами безопасности.
– Как долго меня не было?
– обеспокоенно спросила она.
Локи снова промолчал.
– Сто двадцать два года без нескольких дней,- склонившись, ответила Кви Ли.
Уошен с трудом вспомнила вспышки взрывов и ощущение, что ее тянут куда-то из обиталища пиявок, как замерзает плоть, а мозг впадает в глубочайшую кому.
Ей стало дурно.
– Это ты нашел меня, Локи?
– спросила она, справившись с тошнотой.
Он разлепил губы, но не произнес ни слова.
– Вас спас Памир, - пояснила Кви Ли.
– С помощью вашего сына, конечно.
– Уошен даже попыталась усмехнуться.
– Как хорошо, что ваш друг и сын подружились, - заметила Кви Ли.
Лицо Локи потемнело, он выпрямился и заставил себя, наконец, заговорить.
– Это произошло случайно. Я зашел в обиталище пиявок, чтобы узнать, нет ли там кого-нибудь из капитанов. А этот урод выстрелил в меня.
Памир. Конечно.
Локи скривился в отвращении, взрывая, словно конь, рыхлую землю босыми ногами. Как обработали бы Бродяги эту богатую дивную землю! А эти невозможно зеленые деревья! А обезьяны! А эти песни прелестных птичек, доносившиеся из зарослей…
– Я оказался слаб, - неохотно признался он.
– Почему?
– Мне надо было бы убить этого твоего друга.
– Памира убить трудно, поверь мне.
И Локи снова замкнулся в своем молчании.
Уошен постаралась вздохнуть как можно глубже, потом села на постели, и черное покрывало повисло на ее младенчески гладком, совершенно безволосом теле. Поборов очередной приступ боли, она обратилась к Кви Ли.
– Сто двадцать два года. Что-то изменилось за время моего сна. Ведь что-то изменилось, так?
– Женщина вздрогнула и снова застенчиво улыбнулась.
– Что же произошло? Что-то с Кораблем?