Журнал «Если», 1994 № 08
Шрифт:
— Так он и сделал, — ответила Джейни. — Он способен на это.
— Джейни, кто он?
— Кто, по-твоему, сделал генератор?
Он подпрыгнул на ноги и испустил вопль, скатившийся вниз, на темные поля.
— Гип!
— Не обращай на меня внимания, — сказал он. — Я просто понял, что тот, кто рискнет уничтожить подобную вещь, и есть тот, кто сможет сделать другую такую же, когда захочет. А это означает — о, Боже! — что и солдат и Томпсон… да, Томпсон
— это он отправил меня в тюрьму, когда я вот-вот должен был добраться до истины — одно лицо! И почему я раньше не
— Я сказала уже — тебе не позволили.
Он вновь опустился на землю. На востоке повисла заря дальним отблеском огней невидимого города. И он увидел в ней зарю того дня, которым закончится это долгое наваждение, и вспомнил об ужасе, который вызвало в Джейни его намерение очертя голову броситься в неизвестное, оказаться перед неведомым чудищем…
И она рассказала ему все. О Дине, о Бони и Бини, о себе, о мисс Кью, которой уже не было в живых, и о Джерри. Она рассказала ему, что после гибели мисс Кью они опять возвратились в леса. Но потом…
— Джерри вдруг ударился в амбицию и решил поступить в колледж. Это было просто, как и все для него. Он невзрачно выглядит, когда эти его глаза скрыты очками; знаешь, тогда люди его просто не замечают. И он окончил медицинское училище, психиатрическое отделение.
— Ты хочешь сказать, он и в самом деле психиатр? — спросил Гип.
— Нет. Просто помнит прочитанное. В этом разница. Он спрятался среди людей, забился в толпу, подделал все мыслимые бумаги. И никто не схватил его за руку, потому что Джерри достаточно на мгновение снять очки — и… Он не провалил ни одного экзамена, поскольку везде находился туалет, где он всегда мог уединиться.
— Как? В туалете?
— Да-да, — она рассмеялась. — Вот смотри, он запирается в кабинке, вызывает туда Бони или Бини. Говорит им, на чем споткнулся. Они перепрыгивают домой, рассказывают мне, я получаю ответ от Малыша, и они опять несутся назад со всей информацией. Все за несколько секунд. Но вот однажды один студент подслушал их разговоры и заглянул через верх из соседней кабинки. Только представь себе. Ни Бони, ни Бини не могут прихватить с собой даже зубочистки, когда телепортируются, не говоря уже об одежде.
Гип хлопнул себя по лбу:
— И чем все закончилось?
— Парень вылетел оттуда пулей, голося, что в сортире голая девушка. Половина курса — мужская, конечно, — тут же рванула туда, но, естественно, никакой девушки там уже не было. Джерри тут же поглядел на юнца, тот сразу забыл обо всем и еще удивлялся, о чем шум. Сокурсники долго вспоминали эту историю.
— Хорошие были времена, — вздохнула она. — Джерри так интересовался всем. Постоянно читал. То и дело требовал помощи у Малыша. Его интересовали и люди, и машины, и книги, и искусство, и история… Я многое узнала тогда — ведь вся информация, как я говорила, проходила через меня.
— Но потом Джерри стал… я едва не сказала «заболевать», но это не так, — она задумчиво прикусила губу. — Он стал, как большинство людей, которым знания нужны лишь для того, чтобы кому-то что-то доказать. Одни стремятся к богатству, другие жаждут известности, влияния, почета. На Джерри это тоже сказалось. Он так и не получил настоящего образования, а потому всегда
Но очень скоро он понял, что превзойти многих — дело плевое. Ведь он был сильнее, могущественнее кого бы то ни было.
И он оставил занятия. Забросил гобой. А потом понемногу и все остальное. Наконец буквально остановился — провел практически год без движения. Кто знает, что тогда творилось в его голове. Неделями он лежал и не произносил ни слова.
А наш «гештальт», Гип, — так мы это называем, — сначала был идиотом, пока волей его оставался Дин. Потом Джерри принял все на себя — и мы стали новым существом. Но когда это случилось… словом, на всех нас обрушился маниакальный психоз.
— Ого! — отозвался Гип. — Депрессивный маньяк, способный править целым миром…
— Джерри не хотел править миром, хотя знал, что сможет, если захочет. Но он не видел в этом никакой необходимости.
Ну и как это случается в его психиатрических тестах, он сдался и вскоре стал деградировать, впадать в ребячество, довольно злобное к тому же.
Тогда я и начала оглядываться — трудно было оставаться в доме. Принялась разыскивать такое, что могло бы отвлечь его, вывести из этого состояния. И однажды целый вечер в Нью-Йорке я проговорила с одним из сотрудников РТИ.
— Радиотехнического института, — произнес Гип. — Мощное заведение. Я был его членом.
— Я знаю, он и рассказал мне о тебе.
— Обо мне?
— О том, что ты называл «математическим отдыхом». Об экстраполяции возможных законов и побочных проявлениях магнитного поля в гравитационном генераторе.
— Боже!
Она издала короткий, болезненный смешок.
— Да, Гип. Но я тогда не знала, не думала. Просто хотела чем-то заинтересовать Джерри. Он действительно заинтересовался. Спросил обо всем Малыша и мигом получил ответ. Видишь ли, Дин сдрлал эту штуку еще до того, как Джерри появился у нас. Мы успели обо всем забыть.
— Забыть?! О такой вещи?
— Дин сделал его для старого фермера Продда. Все в стиле Дина. Сделал гравитационный генератор для того, чтобы увеличивать и уменьшать вес дряхлого грузовика Продда — старик использовал его в качестве трактора. И все потому, что у Продда пала лошадь, а новая была не по карману.
— Немыслимо!
— Да. Дин и впрямь был фантастическим идиотом. Потом Джерри спросил у Малыша, к чему может привести подобное открытие, тот наговорил ему с три короба. Сказал, что эта штука перевернет весь мир — куда там промышленной революции. Но глобальные результаты могут быть непостижимыми. При определенном стечении обстоятельств разразится чудовищной силы война, при другом раскладе — наука помчится вперед куда быстрее, чем следует. Похоже, что в гравитации кроется ключ ко всему. И тогда к Единому Полю люди добавят еще одно составляющее — то, что сейчас называется психической энергией, или «псионикой».