Журнал «Если», 1996 № 01
Шрифт:
— Моей заслуги в том нет. Вполне возможно, я бессмертна, хотя утверждать не возьмусь. Твердо я знаю только одно — время постоянно норовит обмануть.
— Зачем ты пришла?
— Мне нужна твоя помощь.
— Какая именно?
— Мне кажется, у нас с тобой общий враг.
— Телеб К'аарна?
— Совершенно верно.
— Это он тебя заколдовал?
— Да.
— А на меня наслал унаев, из-за чего…
— Унаев послала я, — перебила Майшелла. — Тебе не следовало их опасаться. Иного способа привести тебя в замок не было — чары К'аарны уже начали действовать. Я сопротивлялась им, как могла, и сопротивляюсь до сих
— Кто такой этот Умбда? Я никогда не слышал ни о нем, ни о келменах. Наверно, какой-нибудь аристократ из Иосаза…
— Принц Умбда служит Хаосу. Он появился откуда-то из-за Края Света; келмены, его подданные, вовсе не люди, хотя внешне и похожи.
— Значит, Телеб К’аарна находится на юге…
— Да.
— Итак, ты хочешь, чтобы я тебе помог?
— Мы оба хотим уничтожить Телеба К’аарну. Между прочим, это его чары позволили принцу Умбде пересечь Край Света. Теперь благодаря Умбде, за которым стоит могущество Хаоса, чародей стал гораздо сильнее. Я защищаю Лормир во имя Порядка. Мне известно, что ты служишь Хаосу, но я надеюсь, что твоя ненависть к Телебу К’аарне пересилит.
— В последнее время Хаос отказывал мне в помощи, так что сейчас я не связан никакими обязательствами. Что касается Телеба К’аарны, я должен ему отомстить.
— Вот и хорошо. — Внезапно глаза Майшеллы на мгновение остекленели. — Мною снова овладевают чары, — проговорила она с трудом. — Слушай внимательно. У северных городских ворот ждет скакун, который отнесет тебя на остров в Кипящем Море. На том острове стоит дворец под названием Ашанелун. Я жила в этом дворце, пока не ощутила угрозу благополучию Лормира… — Майшелла прижала ладонь ко лбу. — Телеб К’аарна, предполагая, что рано или поздно я туда вернусь, поставил сторожить дворец своего прислужника, которого необходимо уничтожить. Убив его, иди в восточную башню. В нижней зале башни отыщи сундук, в котором находится расшитая золотом сумка. Возьми ее и доставь в Канелун, к которому приближаются орды келменов. Без сумки я не сумею отвести беду, и Телеб К’аарна с Умбдой разрушат Канелун. Тогда уже никто не сможет защитить Южные королевства, и даже ты окажешься бессилен против чародея.
— Как насчет Хмурника? — осведомился принц, поглядев на крепко спящего приятеля. — Он может сопровождать меня?
— Лучше не надо. Вдобавок, у нас нет времени снимать с него заклятие… — Майшелла покачнулась. — Времени нет…
Элрик вскочил с кровати, быстро оделся, накинул плащ, пристегнул к поясу меч.
— Иди… — прошептала Майшелла. — Скорее…
— И растаяла в воздухе.
Принц спустился по лестнице, вышел из трактира и побежал к северным воротам Алорасаза. Те были распахнуты настежь. Элрик миновал ворота и двинулся дальше по снегу, настороженно оглядываясь по сторонам. Вдруг он остановился, не веря собственным глазам.
— Что это? Очередной унай?
Принц медленно приблизился к «скакуну» Майшеллы.
Глава 6
Металлическая птица
Это была птица из золота, серебра и бронзы. Когда Элрик подошел, громадные крылья громко лязгнули, когтистая лапа царапнула землю, большая голова повернулась и на принца уставились изумрудные глаза.
— Ладно, — произнес Элрик, обращаясь к самому себе. — Раз ввязался, отступать поздно.
Он вскарабкался на птицу и уселся в седло.
Три могучих взмаха — и птица поднялась в ночное небо над Алорасазом. Неожиданно она повернула голову к Элрику и разинула свой стальной, усеянный драгоценными камнями клюв.
— Господин, мне приказано отнести тебя в Ашанелун.
— Так неси, — махнул рукой Элрик. — Я весь в твоей власти.
Крылья задвигались чаще, птица полетела быстрее, в ушах Элрика засвистел ветер. Внизу тянулись снежные равнины, мелькали реки и горные цепи; наконец показалось морское побережье, и принц увидел Кипящее Море. Внезапно птица резко нырнула вниз. Элрику стало жарко, он услышал характерное бульканье. По слухам, на дне Кипящего Моря находились вулканы, которые и нагревали воду.
Постепенно жара сделалась почти невыносимой, пар застилал зрение, однако Элрик все же сумел различить очертания скалистого островка, на котором возвышалось одно-единственное здание с многочисленными башнями, башенками и куполами.
— Ашанелун, — сообщила птица. — Извини, господин, но идти тебе туда придется одному, потому что я боюсь той твари, что сторожит дворец. Если ты уцелеешь, я вернусь за тобой и отнесу в Канелун. А если погибнешь — поведаю своей хозяйке о твоей смерти.
Элрик примерился, дождался подходящего момента и спрыгнул на плоскую крышу. Птица тут же поднялась в небо, и Элрик остался в одиночестве.
Если не считать рокота прибоя, все было тихо. Принц отыскал взглядом восточную башню и направился к ней. Вполне возможно, подумалось ему, что сражаться ни с кем не придется. Внезапно за спиной раздался оглушительный рев. Элрик обернулся и увидел стража, который глядел на него налитыми кровью глазами.
— Ты раб Телеба К’аарны, — проговорил принц, вытаскивая из ножен Бурезов (меч словно сам прыгнул ему в руку). — Ну так что, мне тебя убить или уберешься подобру-поздорову?
Ответом был яростный рев, однако страж не шевельнулся.
— Я Элрик Мелнибонэйскнй, последний в роду великих королей и колдунов. Послушай, демон, мой клинок не просто прикончит тебя, он выпьет твою душу. Может, тебе знакомо такое имя — Похититель Душ? Так вот, это я.
Страж взмахнул хвостом, наклонил рогатую голову, оскалил клыки. Затем выпустил острые когти и двинулся к Элрику.
Принц стиснул меч обеими руками, широко расставил ноги и приготовился отразить атаку. В ноздри ударила омерзительная вонь. Чудовище было совсем близко… Бурезов пронзительно взвыл. Элрика окутало исходящее от клинка черное сияние. На лезвии жадно засверкали руны. Страж полоснул принца когтями, разорвал на груди рубашку… Меч вонзился в тело демона.
Чудовище попятилось, взревело — и снова нанесло удар. Элрик не успел уклониться, и когти распороли ему руку от локтя до запястья. Бурезов рассек морду чудовища, которое взвизгнуло и в слепой ярости вновь кинулось на Элрика. Тот покачнулся и чуть было не упал, однако сумел отвести мечом когтистую лапу…
Схватка затягивалась. Элрик чувствовал, что слабеет. Он ощутил нечто вроде отчаяния, затем вдруг словно преобразился — глаза зажглись, с губ сорвался не то крик, не то рык.
— Я Элрик! — воскликнул он. — Элрик! Слышишь, образина?