Журнал «Если», 1999 № 06
Шрифт:
— А сейчас у нас есть шанс оставить больших шишек с носом. И получить небольшую прибыль. Уж вы точно не пострадаете. И получите больше, чем ожидали.
Она обвела взглядом стоящих вокруг шахтеров. К нашему разговору прислушивались все.
— Кефарт, нам нужен лишь небольшой рывок, и мы превратим этот астероид в достойное место для жизни. Место для людей, а не клиентов Корпорации!
Она возвысила голос, глаза заблестели. Рода говорила совершенно серьезно, и слушатели одобрительно закивали.
— Вы мне солгали, —
— Ну и что с того? Разве вы понесли какой-то ущерб?
Она подтолкнула ко мне контракт.
— Извините, — негромко произнес Далквист, и все головы повернулись к нему. — А почему все совершается в такой спешке?
— Да тебе-то какое дело, черт подери?! — снова рявкнул Хорнбайндер.
— Вам нужны наличные? — спросила Рода. — Ладно, вы их получите.
Она выхватила из поясной сумочки документ и шлепнула его на стол. Шлепок оказался настолько энергичным, что она даже приподнялась на пару футов над стулом. Это могло показаться смешным, не будь она абсолютно серьезной.
— Вот депозитный сертификат на все, что у нас есть — до последнего цента! — крикнула она. — Он вам нужен? Забирайте. Берите все сбережения каждой семьи на Джефферсоне. Выкачайте нас досуха. Сделайте нас нищими! Но только подпишите контракт!
— Потому что, если ты этого не сделаешь, — добавил Хорнбайндер, — твой корабль никогда не взлетит. И не сомневайся, мы сумеем тебя остановить.
— Успокойтесь.
Я попытался расслабиться, но в окружающем меня море лиц не заметил ни одного сочувствующего. Мне расхотелось на них смотреть, поэтому я перевел взгляд на сертификат. Он был подлинным: молекулярные документы Цюрихского банка подделать невозможно. Снабженный печатью «Джефферсон корпорейшн» и всеми полагающимися подписями, он стоил ровно 78500 франков.
То была бы немалая сумма, если бы я владел ей лично. Совсем небольшая по сравнению с закладной на «Рогатку». И сущее ничто в качестве полного достояния целого сообщества.
— Это наш шанс подняться, — услышал я голос Роды. Обращалась она не ко мне. — Теперь МЫ можем обчистить проклятую корпорацию, а не ОНИ нас. И все, что нам нужно — этот фрахт, и тогда мы поставим «Вестингауз» и арабов на то место, которое они заслуживают!
Теперь все в баре вопили.
Ситуация стала совсем паршивой, и выхода из нее я не видел никакого.
— Ладно, — сказал я Роде. — Подпишите этот сертификат, а на остальное напишите мне долговое обязательство. Я разгоню ваш груз…
— Да подписывайте же контракт!
— Подпишу. А вы оформляйте документы.
— Капитан Кефарт, разве это разумно? — поинтересовался Далквист.
— А ты не лезь в это дело, сукин сын! — взорвался Хорнбайндер. — Ты тут вообще никто, голь перекатная. И заткнись, пока я не оторвал тебе башку!
Далквист даже не взглянул на него.
— Двести франков первому, кто его вырубит, — спокойно произнес он, доставая из сумочки
На секунду воцарилась тишина, потом к Хорни рванулись сразу восемь дюжих шахтеров.
Когда все кончилось, Далквист расстался с тысячей, потому что зрители так и не смогли решить, кто из шахтеров добрался до Хорнбайндера первым.
Даже Рода хохотала, глядя на лежащего в отключке Хорнбайндера. Атмосфера в баре немного изменилась; Хорни никогда не пользовался особой популярностью, а Далквист поставил выпивку для всех. Все остальное, разумеется, осталось прежним. Если я не подпишу контракт, с Джефферсона меня не выпустят.
Рода послала гонца в мэрию готовить документы. Когда тот вернулся, я подписал контракт, а половина присутствующих расписались как свидетели. Далквисту это не понравилось, но в конце концов и он решил стать свидетелем. Так или иначе, но корпорация «Джефферсон» зафрахтовала «Рогатку» на семьсот часов.
Едва я поставил свою подпись, как начались сюрпризы. Я спросил Роду, когда капсула будет готова к разгону.
— На этот счет не волнуйтесь. Когда вам будет нужна капсула, вы ее получите.
— Черт побери! Вы мне всю печенку проели своим контрактом, а теперь…
— Ах, Кефарт, успокойтесь.
— Кажется, вы не понимаете. Вам надо разогнать полмиллиона тонн до шести километров в секунду.
Я достал из кармана калькулятор.
— Шестнадцать тонн дейтерия и одиннадцать тысяч тонн реакционной массы — это вам не чемодан на борт принести. Надо смонтировать систему подачи топлива. Ее же нельзя просто пристегнуть и взлетать…
— Вы получите все, что нужно, — успокоила меня Рода. — Когда настанет время начинать работу, мы дадим вам знать.
Джед разместил нас в уединенной комнатке. Когда туда пришла Джанет, я рассказал ей о том, что сегодня произошло. Она нахмурилась, но упрекать меня ни в чем не стала.
— У нас есть деньги, — сказала она. — Мы выручили неплохую сумму за свои товары, и если они с нами когда-нибудь рассчитаются, то на разгоне груза мы заработаем даже больше, чем рассчитывали. А если они не заплатят… ну и что с того?
— А то, что мы наступили на хвост парочке крупных компаний. Они будут здесь еще долго после того, как Джефферсон закроет лавочку. Извини, Джед, но…
Он потеребил усы.
— И такое может случиться. Я сам подумываю о том, чтобы подружиться с корпорациями. Так, на всякий случай.
— Но что может означать этот спектакль? — спросил Далквист.
— Понятия не имею, — покачал головой Джед. — Рода все распинается о том, какие мы станем богатые. Купим новую печь, еще одну электростанцию, а может, и собственный корабль. Но никто не представляет, как она намерена это сделать.
— А может, вы наткнулись на крупное месторождение? — предположил Далквист. — Скажем, иридия.