Журнал «Если», 2000 № 11
Шрифт:
И тут со стороны ворот послышался звон колокола. Рука Литтона быстро скользнула к бедру. Пальцы сомкнулись на том месте, где прежде находилась рукоятка револьвера.
Сьюзен взглянула на стол, где еще испускала пар горячая еда, подошла к двери и нахмурилась.
— Не очень-то удачное время для визита, — буркнула она.
Выглянув из-за спины Сьюзен, Элли увидела непрошеных гостей. Возле колокола стоял констебль Эрскин, энергично молотя по нему рукояткой полицейского револьвера. Синий шлем с шишаком делал его
— Гудвайф Эймс! [8] — крикнул управляющий. — Мы доставили распоряжение суда. Выходите, именем закона…
Эрскин все не унимался, и тут колокол сорвался с крюка и упал. Констебль, ухмыляясь, пожал плечами, но револьвер в кобуру не убрал.
— Я не потерплю оружия на своей земле.
— Тогда выходите. У нас бумага с распоряжением по поводу вашего скота. Решение прислано телеграфом из магистрата Таунтона. Вам предписывается в течение тридцати дней сдать весь свой скот на бойню. В качестве меры предосторожности.
8
«Гудвайф» и «гудмен» (в буквальном переводе «хорошая жена (женщина)» и «хороший мужчина») — придуманные автором формы обращения в «альтернативной» Англии. (Прим. перев.)
— На ферме Госмор бешеных коров нет!
— Сьюзен, не упрямьтесь, — управляющий показал ей светло-коричневый конверт: — Сами знаете, что сделать это придется.
— А скот Маскелла тоже забьют?
— Он принял меры предосторожности. И правильно сделал. Он еще до войны держал коров на органике.
Сьюзен фыркнула. Все знали, что в стаде сквайра были коровы, пораженные бешенством. Он откупился от инспектора и превратил больных животных в удобрение. А вот у Сьюзен, никогда не использовавшей инфицированный комбикорм, коровы ни разу не болели. Так что причина крылась вовсе не в репутации английской говядины, а в желании сквайра разорить ферму Госмор.
— Убирайтесь! — крикнула Элли.
— Заткнись, браконьерша, — фыркнул Эрскин. — Или захотелось новой порки?
— А ты Эллисон не угрожай, — повернулась к констеблю Сьюзен.
— Она не крепостная.
— Кто был крепостным, навсегда им останется.
— А они здесь зачем? — Сьюзен кивнула на братьев Гилпин. — Или вам понадобились еще два ствола, чтобы вручить письмо?
Управляющий нервно взглянул на братьев. Терри — более крупный и жестокий — опустил палец на предохранитель винтовки.
— Почему бы Маскеллу не приехать самому?
Управляющий осторожно положил письмо на землю и придавил его камнем.
— Я оставлю его здесь, гудвайф. Теперь оно вам официально вручено.
Сьюзен направилась к письму. Терри плюнул; плевок угодил в камень и заляпал конверт. Громила идиотски заухмылялся, демонстрируя дыру на месте
Управляющего поступок Гилпина смутил и рассердил, а Эрскина привел в восторг.
— Вы очень точно выразили мои чувства, гудмен Гилпин, — проговорила Сьюзен и ударом ноги сбросила камень с конверта, который тут же подхватил ветер.
— Нельзя демонстрировать неуважение к закону! — рявкнул Эрскин. Теперь он держал оружие наготове: большой палец на курке, указательный — на спусковом крючке.
— Какому закону? — поинтересовался Литтон, появляясь в проеме кухонной двери за спиной Элли. Та шагнула в сторону, Литтон спустился во двор. Взгляды всех четырех непрошеных гостей обратились к нему.
— У вдовы Эймс уже ночуют гости, — ехидно заметил Эрскин.
Управляющий воззрился на Литтона:
— Это не ваше дело, гудмен.
— А что если я сделаю его своим?
— Вы об этом пожалеете.
Литтон не сводил глаз с управляющего. Тот прищурился и моргнул.
— У него нет оружия. — Голос Сьюзен выдавал ее раздражение, в одинаковой мере относящееся как к Литтону, так и к людям Маскелла. — Так что честной схватки у вас не получится.
Мистер Эймс имел при себе «уэбли», когда его застрелили. И глава магистрата, отец Сью-Клэр Маскелл, счел произошедшее честной схваткой, а действия вассала Маскелла, убившего мужа Сьюзен, квалифицировал как самооборону.
— Он мешает нам выполнять наши обязанности, мистер управляющий, — сказал Эрскин Дрейперу. — И мы имеем право задержать его для допроса.
— Вряд ли в этом возникнет нужда, — возразил Литтон. — Я лишь зашел на ферму Госмор за беконом и яйцами. Полагаю, местные законы этого не запрещают?
— У гудвайф Эймс нет лицензии на предоставление жилья и завтрака, — заметил управляющий.
— Особенно жилья, — осклабился Эрскин.
Литтон небрежной походкой направился к мотоциклу. И своему оружию.
— В таком случае, поеду-ка я дальше. Я был бы не прочь к полудню оказаться в Дорсете.
Терри нацелил винтовку в живот Литтона и отслеживал стволом его передвижение. Эрскин кашлянул, маскируя щелчок взведенного курка револьвера.
— Передайте Морису Маскеллу, что вы вручили это проклятое предписание, — сказала Сьюзен, стараясь оказаться между Литтоном и оружием визитеров. — И еще скажите, что в следующий раз ему придется явиться самому.
— Держитесь подальше от своей винтовки, гудмен, — предупредил Литтона управляющий.
— Я только перчатки достану, — отозвался Литтон, медленно перемещая руки от зачехленной винтовки к багажнику, где лежали револьверы.
Элли попятилась, охваченная нехорошим предчувствием.
— Чего это она испугалась? — спросил Эрскин, кивая в сторону девушки.
— Не трогай!.. — рявкнул Терри.
Элли услышала, как прогремели выстрелы. Каменная стена дома точно взорвалась, и в ней появилось углубление размером с яблоко. По лицу хлестнула каменная крошка. При свете утреннего солнца вспышки выстрелов были почти незаметны, зато грохот оказался оглушительным.