Журнал «Если», 2004 № 08
Шрифт:
Несколько роковых мгновений Уистан молчал.
— Нет, этот человек один, а «ненавистных чужеземцев» должно быть гораздо больше, это воины-моряки с кораблей. Мы должны стоять крепко, чтобы они не перешли через водомет битвы.
— Уистан, как всегда, больше беспокоится о том, чтобы приобрести власть при дворе, чем проявить храбрость в битве, — воскликнул Хротфут. — Он хочет, чтобы мы ждали. Настоящий воин храбро идет колоть и рубить, или слава битвы окажется
— Что ты об этом ведаешь, юнец из монастыря? — спросил Уистан. — Твой меч еще не пил вина битвы.
— Я ничего не могу поделать с тем, что меня вырастили монахи, — резко ответил Хротфут. — Но знаю, каким путем должен следовать герой, знаю не хуже, чем датские стражи моего господина. — Последняя фраза сопровождалась неопределенным жестом в сторону стоящих поодаль голубоглазых телохранителей Бьортнота. — И мне ведомо от монахов, что послан дьявол на корабле из серы, чтобы помочь Уистану затмить наш разум. И я говорю — сожгите его!
— Боже, — прошептал мистер Леру.
Все снова посмотрели на него.
— Если это посланник лукавого, — сказал Уистан, — разве не был бы он красив и мудр, чтобы обольстить нас? Только святой властитель наших судеб мог подвергнуть нас испытанию с помощью ухмыляющегося дурня.
Мистер Леру согнал с лица нервную усмешку.
Бьортнот покачал головой.
— Нам нужен знак!
— Другой луч звезды? Или нечто большее? — спросил Уистан. — Разве то, что в апреле коровы не телятся, а куры не несутся, недостаточный знак?
Слова прозвучали предостережением для мистера Леру, но прежде чем он успел осознать это, священник с крючковатым носом и блестящими глазами под мощными бровями принялся махать руками.
— Сожгите их, — восклицал он. — Сожгите их всех.
— Я всего-навсего простолюдин, — сказал Дреориг, почтительно кланяясь, — но тоже умею писать и читать, и я знаю, что он вовсе не с корабля из серы. Я взял его в плен всего шесть часов назад вместе с другим, одетым так же странно, но таким же человеком, как вы или я.
— Ты лжешь, — заявил Хротфут, отводя кулак для удара.
— Да благоденствует церковь, — сказал Дреориг, весь съежившись и торопливо крестя воздух. — Я тоже жил у монахов!
— Стойте! — приказал Бьортнот. — Я не потерплю, чтобы мои таны раскололись накануне битвы. — Он перевел взгляд с мистера Леру на Дреорига, потом на своих танов и придворных. — Это увело нас далеко от истинной проблемы. Должны ли мы атаковать или воздержаться от атаки?
— Огненные слова приказывают воздержаться.
— Из-за вашего предателя-брата у нас
— Этот неиспытанный воин забыл обо всем ополчении, — сказал Уистан. — Люди в этих местах сыты и здоровы.
— Новички, не искушенные в жестокой буре войны, — отпарировал Хротфут.
— Такие же новички, как и ты, болтун, — возразил Уистан.
— Никчемные скотоводы, еще не отмывшие ноги от навоза. Посмотрите, вон у того даже нет сапог, какие-то жалкие тапки.
— В битве побеждает тот, кто в большей мере человек, — ответил Уистан.
— Твой совет кажется лучшим, — решил Бьортнот. — Воздержимся.
— Тогда разрешите мне присоединиться к ополчению, — сказал Хротфут, покраснев. — Это простолюдины, но они завтра увидят радость меча. Дайте мне возможность подтвердить, что я не зря ношу свое имя — Гневная Нога, которая топчет лица мертвецов! Убитым не будет радости!
— Иди, — разрешил Бьортнот. — И возьми с собой чужака. И его защитника.
— Но, господин мой… — взмолился мистер Леру.
Бьортнот обернулся к нему, и тут мистер Леру осознал, что самое мудрое будет отойти в сторону, дабы история могла твориться свободно. Даже вручить свою судьбу Хротфуту, с этой точки зрения, было бы лучшей возможностью. А если он не будет лезть не в свои дела и попробует сидеть очень, очень тихо, то, возможно, уцелеет в битве и завтра в сумерках сумеет ускользнуть назад, к обрыву, и отыщет исчезнувшего Дитера.
— Простите меня, господин, — сказал он, — я ничего не хотел сказать.
— В тебе есть что-то странное, — сказал Бьортнот, оглядывая его. — Я побеседую с тобой, возможно, после битвы — если мы оба еще будем живы.
— Как пожелаете, мой господин, — ответил мистер Леру.
— Больше не мешкай! — заорал Хротфут и подтолкнул Леру вперед.
— И не вздумай сжечь его, — предупредил Бьортнот. — Если я узнаю, что ты сделал это, вира будет равна целой корове.
— Целой корове, — вздохнул Дреориг. — Вот бы меня оценили так высоко.
— Не пересчитывай своих врагов, пока они не убиты, — произнес Хротфут, многозначительно взглянув через плечо на мистера Леру.
Мистер Леру совершил небольшой прыжок, чтобы оказаться рядом с Дреоригом.
— О чем он говорит? — спросил Леру монаха.
— Брат Экберт умел свертывать молоко и заговаривать бородавки с помощью болотной ряски… Но его колдовство не идет ни в какое сравнение с вашим.