Журнал «Если», 2004 № 08
Шрифт:
— Это рукопись, господин? — спросил Дреориг.
Мистер Леру попытался прикрыть страницу рукой. Хотя там ничего не было сказано о судьбе Дреорига, зато более чем достаточно об участи Бьортнота, и Леру не отваживался изменить историю больше, чем уже изменил. Но Дреориг жадно отвел его руку.
— Никаких картин, но тонкая, как пергамент, а какие маленькие и четкие буквы! И написаны везде одинаково, даже «т», а это труднее всего. Поверьте старому книжнику, она стоит целое состояние. Но на каком языке она
— Алфавит, наверное, выглядит странно, — сказал мистер Леру. — Но это язык англов, вроде разговорного… ну, в другом месте.
Дреориг бросил взгляд на страницу. Медленно, с трудом одолел кусочек текста.
— Да ведь я все понимаю!
— Этот мелкий шрифт может повредить вашему зрению, — торопливо заметил мистер Леру, вновь закрывая страницу.
— Что бы сказал брат Кнуд о подобном чуде? — пробормотал Дреориг.
— Встань, чтобы мы приняли решение, — прогремел голос Хротфута. Он приблизился к огню во главе группы священников, краснолицый и разгневанный. — Я рассказал этим святым людям все, что знаю. Некоторые считают, тебя следует сжечь, другие готовы подождать.
Мистер Леру счел, что эти полусобратья в учености предали его; казалось, его призвали на заседание Дисциплинарного комитета факультета.
— Но ваш вождь!..
— Что такое для воина цена коровы? — Хротфут прижал кулаки к вискам. — От всех этих «да» и «нет» разламывается голова.
— Тогда позвольте мне предложить свое решение, — дрожащим голосом предложил мистер Леру. — Я не дьявол.
— Наверняка дьявол! — сказал Хротфут.
— У вас есть полное право на подобное мнение, но я, в свою очередь, буду оспаривать его до самой смерти, — воодушевленно сказал мистер Леру.
— Дайте ему доказать, что он не демон, — вставил Дреориг.
— Как он наберет поручителей, готовых поклясться, что правда на его стороне? Ведь он чужестранец, — сказал один из священников, свирепо блестя глазами.
— У меня целая армия, которая присягнет, что он лжец, — сказал Хротфут.
— В состоянии ли вы представить, что пройдут годы, и люди будут считать гораздо более убедительной систему юриспруденции, основанную на фактических доказательствах, а не на утверждениях, подкрепленных клятвой?
— Существует и другой способ, — сказал толстый священник. — И довольно простой.
— Прекрасно, — произнес мистер Леру.
— Это тройное испытание Судом Божьим.
— Ох…
— Но мы удалились от реки. И как теперь проверить, выплывет ли он со связанными руками и ногами, — возразил священник с соколиным взором.
— И у нас нет времени для второго и третьего испытаний, — добавил второй священник. — Закон дает целых три дня, чтобы раны зажили, и испытуемый сумел доказать свою правоту.
— Раны?
— Когда ты возьмешься за раскаленное докрасна железо голыми руками и вытащишь
— А как насчет испытания креста? — спросил Дреориг.
— Крест, крест! — хором закричали остальные.
Мистер Леру помнил, в чем состоит испытание. Он и Хротфут должны стоять, раскинув руки наподобие креста, и первый, кто опустит руки, будет признан лжецом.
— Ты хочешь моей смерти? — прошептал он Дреоригу.
— Это самое безопасное, что пришло мне в голову, — ответил тот.
Тем временем Хротфут снял свою перевязь с мечом и кольчугу.
Стройный и отважный. Словом, герой.
— Боишься, демон?
— Другого пути нет, — ответствовал Дреориг, провожая мистера Леру к Хротфуту и массируя ему плечи, словно тренер, который готовит боксера в углу ринга. Хротфут выпятил грудь и отвел назад руки, наподобие распятия над алтарем, — воплощение торжества, а не страдания. Дреориг схватил мистера Леру за руки и вытянул их подобным же образом.
— Не жди легкой победы, демон, — сказал Хротфут. — Ты еще вспомнишь обо мне, когда огонь подберется к твоим ступням!
В первые минуты мистер Леру нашел испытание терпимым. Так вот, значит, как ощущает себя вешалка для пальто. Это было похоже на гимнастику, которую в бытность школьником так любили его тренеры. Леру даже охватил осторожный восторг, когда он представил себе, как должны выглядеть противники: грудь колесом, руки и головы отведены назад, словно соперники готовы взлететь.
— Как Христос на кресте, — сказал священник, любуясь Хротфутом.
Руки мистера Леру стали наливаться тяжестью. Закон гравитации пел ему голосом сирены о передышке, и мистер Леру пережил искушение Одиссея, привязанного к мачте. Руки немели.
— Он слабеет, — улыбнулся Хротфут.
— Мужайся, — шептал Дреориг, — я такое испытание прошел.
Пение становилось визгливым, пронзительным, требовательным.
Свинцовые грузила проросли из кончиков пальцев мистера Леру. Невидимые кувалды свисали с его запястий, а наковальни — с предплечий. Он заскрежетал зубами.
— По крайней мере, когда все будет кончено, возможно, монахи не станут свежевать вас, — сказал Дреориг. — Кстати, не мог бы я взять на всякий случай книгу из вашего кармана? Я не перенесу, если ее сожгут.
Мистер Леру сглотнул, изо всех сил стараясь держать руки на весу, но раскаленные докрасна иглы впились ему в плечи, и руки начали дрожать. Как продержаться против первоклассного спортсмена, каковым был Хротфут? Тот смотрелся членом футбольной университетской команды перед первой в сезоне игрой, он был в отличной форме. Да-да, конечно, у него были все преимущества футболиста. Но и пробелы тоже. Он не имел ученой степени мистера Леру.
— Ты скоро увидишь, на что я способен, — пообещал Хротфут.