Журнал «Если», 2004 № 9
Шрифт:
Слезы текли по щекам Мари ручьями… Господи, как это создание может выделять столько жидкости?
— Посуди сама: какое у нас будущее? — воскликнул я с досадой. — Ведь я больше тебя в девять раз!
Фея вытерла глаза и жалобно сложила ладошки у груди.
— Ты мог бы носить меня за пазухой и заботиться обо мне, — она заискивающе заглянула мне в глаза. — А я бы лечила тебя и защищала от чар.
— Не надо защищать меня от чар! — вскричал я с такой экспрессией, что Мари испуганно пригнулась. — Ты бы лучше не натравливала на
— Есть.
Фея перебросила волосы на грудь и повернулась: на спине у нее имелась пара прозрачных, будто слюдяных, крылышек. Я осторожно провел пальцем по одному из них: оно было гладким и вздрагивало под прикосновением.
— Щекотно… — хихикнула Мари.
— Почему ты не ответила, когда я спросил тебя о крыльях в первый раз?… — я пытливо посмотрел ей в глаза. — Хотела, чтобы я таскал тебя на руках?
Фея стыдливо потупилась.
— Ладно, проехали… — я устало откинулся на подушку. — А на каком острове ты живешь, не вспомнила?
— На Корсике, — не поднимая глаз, ответила Мари.
— Ты сама туда долетишь или тебя отвезти на самолете?
Мари испуганно всплеснула руками:
— Не отправляй меня на Корсику, пожалуйста!
— Почему?
— Марк… ну, тот фей, с которым я была до тебя — он меня убьет… Ей-богу, убьет — ты его видел!
— Не убьет, — усмехнулся я. — Нечем ему тебя убить, — я достал из кармана завернутый в платок меч, развернул и показал Мари: — Смотри.
Глаза феи расширились от ужаса.
— Что ты наделал?! — вскричала она страшным голосом. — Ведь мечи принадлежат не отдельным феям, а всему роду. Теперь на нас ополчатся они ВСЕ!!!
Мари взмыла вверх (прямо из положения сидя, не вставая) и метнулась к моему лицу, затормозив в миллиметре от переносицы.
— Собирай вещи, скорее! — заверещала она так, что у меня заложило уши. — Мы срочно едем в аэропорт!
Я человек высоких моральных устоев и от своей жены секретов не имею. То есть не имею секретов от второй жены, а от первой, если честно, имел… хотя и развелись мы не из-за этого. Если уж на то пошло, мой первый брак пал жертвой весьма распространенного среди русских эмигрантов явления: Ира, моя супруга, ушла к местному жителю, в данном случае — англичанину. Я, собственно, ее не виню: согласно биологической стратегии своего пола, самка ищет самца, способного обеспечить наилучшие условия ее детенышам — а я этому условию не удовлетворял: сидел на временной должности с нищенской зарплатой, да еще и пропадал в университете с утра до вечера. А с вечера до утра мы с ней ругались… надо ли удивляться, что она спуталась со своим риэлтором? И, кстати, похоже, что просчиталась, ибо — стоило ей уйти, как дела мои пошли в гору.
Однако нет худа без добра: если б Ирка со мной не развелась, я бы, наверное, по сию пору с ней воевал. А так —
Тем не менее когда я вылезал из машины во дворе нашего дома, на душе у меня скребли кошки. Причем, непонятно, почему — ведь я не чувствовал за собой никаких грехов! Кто виноват, что в меня влюбилась фея?… (Тщательно проинструктированная Мари сидела, как мышь, у меня за пазухой; время от времени я чувствовал ее возню.) И вообще: кто сказал, что фея в меня влюбилась?…
Когда я поднимался на крыльцо, дверь распахнулась.
— Здравствуй, дорогой.
Я залюбовался своей женой: гладко причесанные волосы, выглаженная до последней складки одежда.
— Здравствуй, дорогая.
Мы поцеловались, я вошел в дом.
— Ты вернулся на два дня раньше… что, неинтересная конференция?
— Да так… — сказал я фальшивым голосом и, чтобы исправить впечатление, повертел рукой. — Приму душ — расскажу.
— Ужин в духовке, — сказала Сьюзен. — Я накрою стол через пятнадцать минут.
— Джэнет спит? — Да.
Я поднялся к дочери: малышка спала, засунув в рот большой палец. Поумилявшись несколько секунд, я пошел в супружескую спальню. Там было тепло и пахло лепестками роз (Сьюзен никогда не забывает положить сухие цветы на трюмо). Бросив сумку в угол, я сел на постель, стянул свитер и распахнул рубашку.
— Выходи, — прошептал я.
Мари выползла мне на колени. От долгого пребывания за пазухой волосы ее свалялись… и вообще, вся она была какая-то помятая.
— А пахнет-то здесь как!.. — фея демонстративно зажала нос. — Терпеть не могу запах мертвых цветов.
— Не брюзжи, — отмахнулся я. — Я сейчас пойду в душ, а ты посиди в шкафу.
До пререканий Мари не снизошла: гордо вскинув подбородок, она залетела в шкаф, уселась на верхнюю полку и стала прихорашиваться. Осторожно прикрыв дверцу, я пошел в ванную.
Через пятнадцать минут, приглаживая мокрые волосы, я спустился встоловую. Стол был уже накрыт, верхний свет — погашен, свечи — зажжены.
— Ты хотел рассказать о конференции, дорогой, — Сьюзен поставила жаркое на стол. — Ой, что это?…
Удивленно выпрямившись, она уставилась на сидевшую на моем плече фею.
— Это что — подарок для Джэнет?… — Сьюзен подошла поближе и усмехнулась: — Впрочем, что я говорю?… Эта кукла, верно, куплена в секс-шопе, — поджав губы, она попыталась снять Мари с моего плеча…
— Сами вы куплены в секс-шопе! — окрысилась фея, взмывая в воздух.
Сьюзен отдернула руку и побледнела… я обхватил ее за талию и усадил на стул. Мари сердито кружила под потолком — пламя свечей на каминной полке колебалось в такт. По стенам метались тени.