Журнал «Если» 2008 № 05
Шрифт:
Так пальцушники и работали. Большинство из них заботилось о том, чтобы не вредить понапрасну своим жертвам. Они просто вырубят меня и используют палец, чтобы обчистить мою кредитку, прежде чем я проснусь и смогу сообщить о краже.
— Нет, я серьезно. Послушайте, у вас есть телефон? Проверьте на нем мой отпечаток.
— Ну, у нас есть еще минута в запасе, — согласился первый.
— Но я бы на вашем месте не стал так рисковать, — заметил второй. — Этот яд — мерзкая штука.
— В конце концов, это его решение, знаешь ли, —
Они просто издевались надо мной.
— Поторопитесь, — прохрипел я.
Они пошарили по карманам и наконец после мучительной паузы нашли телефон. Я ткнул пальцем в миниатюрный сканер. Теоретически это должно было привести к появлению на экране моего имени и идентификационного кода. Но ничего не произошло — экран оставался пустым.
— Слушай, а он не врет, — заметил первый пальцушник.
— Что за история с вами приключилась? — поинтересовался второй.
— Не знаю, — ответил я. — Я не имею доступа ни к одному из файлов, с тех пор как проснулся сегодня утром.
В любом случае мой палец оказался для них бесполезен. Они ввели мне противоядие, которое заодно оказывало эффект снотворного.
Уже сквозь сон я услышал их диалог:
— Так этот придурок, похоже, болен.
— Наверное, грипп, — ответил его друг. — Будем надеяться, мы не успели заразиться.
И мерзавцы скрылись в толпе.
* * *
Тогда-то я и понял, что происходит.
Впрочем, в течение следующих двенадцати часов у меня не было возможности подумать об этом.
Очнувшись, я обнаружил себя на больничной койке, подключенным к капельнице и разнообразным сенсорам. Когда я попытался сесть, в комнату вошла медсестра. Посмотрев на переднюю спинку кровати, она сказала:
— Чувствуем себя лучше, не так ли? Очень хорошо. Яд пальцушников — довольно хитрая штука. Они никогда вам об этом не скажут, но противоядие на самом деле действует лишь в 94% случаев. Так что мы решили проследить за процессом выздоровления пристально, просто на всякий случай… Как бы то ни было, все хорошо, что хорошо кончается, вот как я думаю. И оба больших пальца все еще при вас. Учитывая, что я тут видела по ночам, это настоящее чудо. Кстати о чудесах: в коридоре вас ждет посетитель. Я сообщу ему, что вы проснулись, если вы не возражаете.
Детектив Миллет был худым человеком со светлыми волосами, сплетенными во множество тонких косичек, и несколькими глубокими ритуальными шрамами на щеках. На нем были консервативный серый костюм, футболка и кроссовки. Он сел рядом с кроватью, достал из кармана пиджака маленький терминал и, пока тот загружался, начал цитировать исправленную версию прав Миранды note 21:
— У вас нет права хранить молчание. У вас нет права на адвоката. То, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде, но в данном случае это несущественно…
Мое удивление было настолько
— В чем вы меня обвиняете? — в конце концов выдавил я. Детектив Миллет проигнорировал мой вопрос.
— Скажите, кто вы такой? — спросил он.
— Карл Дарвин. Идентификационный код 075506905.
— Адрес?
— Шестая улица, дом номер 2830.
— Возраст?
— Тридцать четыре года.
— Род деятельности?
— Докторант. Я слушаю курсы по сети Городского колледжа.
— Семейное положение?
— Холост.
Допрос продолжался полчаса. Я рассказал ему о событиях сегодняшнего дня, о встрече с пальцушниками в парке, о выводах, к которым я пришел. А потом детектив Миллет отложил свой терминал и резюмировал:
— Вы заявляете, мистер Дарвин, что стали жертвой вируса, который уничтожил все касающиеся вас файлы в общественной сети, включая записи о ваших отпечатках пальцев, узоре сетчатки и матрице ДНК.
— Именно так. Я должен был бы сразу узнать симптомы, детектив Миллет. В конце концов, я же собираюсь получать степень в области эволюции программ. Единственное мое оправдание заключается в том, что все произошло слишком быстро. Даже пальцушники догадались обо всем раньше, чем я.
Он медленно кивнул.
— Я слышал о похожих случаях. Однако они возникали нечасто, их было не так уж много. Обычно вирус нацелен на некоторое учреждение, а не на отдельную личность. Интересно, кто же ваш враг, мистер Дарвин?
— Хотел бы я сам это знать.
И тут терминал на его коленях дважды пискнул. Когда взгляд детектива вернулся ко мне, выражение его лица стало таким же суровым, как в самом начале нашего разговора.
— Давайте начнем с начала, — произнес он. — Скажите мне, кто вы?
— Карл Дарвин.
— Вранье! Карл Дарвин находится дома, в своей квартире. Вы —
кто-то другой.
* * *
Он представил неоспоримые доказательства.
Детектив подключил свой карманный терминал к больничному монитору и продемонстрировал мне файл за файлом: мои академические справки со списком предметов и оценок, мою медицинскую и финансовую историю, частные записи, все, что касалось меня во всех возможных базах данных, — гигабайты информации, сотни экранов.
Проблема была только в том, что все эти данные не имели ко мне ни малейшего отношения. Вся биологическая информация, вплоть до хромосом, теперь описывала какого-то другого человека под моим именем.
Я осмотрел фотографию на мониторе. Даже графические данные подверглись атаке вируса. Мое лицо заменилось другим.
Чтобы добыть последнюю улику, детектив Миллет использовал свои права полицейского, получив интерактивную картинку интерьера моей квартиры. Составное изображение, собранное с разных бытовых приборов, постепенно объединилось в одно целое.