Журнал «Вокруг Света» №03 за 1981 год
Шрифт:
— По образному выражению известного географа Семенова-Тян-Шанского, заповедник — это красивый сундук с хорошо сохранившимися дедовскими вещами. Так вот, на Карадаге нужно прежде всего провести инвентаризацию этих вещей, оценить их состояние, определить, где что подштопать и подправить. Например, одних только цветковых и споровых растений здесь более тысячи, из которых сорок занесены в каталог редких и исчезающих. Их предстоит спасать в первую очередь. Потом общее картирование растительности в заповеднике. Представляете, какая это трудоемкая работа? Так что пока, года три-четыре, с экскурсиями придется подождать. И вообще пускать на Карадаг лишь тех, кто занят научными исследованиями. Для остальных никаких исключений.
Признаться, позиция ученого секретаря показалась мне слишком жестокой. Но Валерий поведал,
Кстати, это в равной мере относится и к акватории моря у берегов Карадага. Благодаря уникальности донного рельефа и состава горных пород здесь на сравнительно небольшом участке встречается 95 процентов представителей флоры и фауны Черного моря. Есть тут и свои браконьеры — в частности, прогулочные катера, которые, несмотря на строжайший приказ капитана Феодосийского порта Юрия Павловича Большакова, норовят зайти в запретную зону заповедника. За подобные злостные нарушения судоводителю «Николая Старшинова» пришлось даже покинуть капитанский мостик.
— Скажите, Валерий, с какой целью к заповеднику отнесена километровая прибрежная акватория?
— Причин несколько. Во-первых, эта зона характеризуется отсутствием опресняющих и загрязняющих элементов и поэтому может являться эталоном для разработки стандартов чистоты вод при решении международной проблемы охраны окружающей среды. Во-вторых, у Карадага находится единственное на все Черное море нерестилище знаменитой барабульки. Приходит сюда метать икру также и камбала, ставрида. Естественно, что снующие туда-сюда суда отпугивают рыбу. Понадобится не меньше полутора-двух лет, пока она усвоит, что у Карадага для нее созданы идеальные условия.
Вообще, наш заповедник отличается прежде всего тем, что научные исследования в нем будут вестись по широкому спектру проблем: процессы эрозии и почвообразования; биология и экология морских животных и растений; наземные позвоночные и беспозвоночные; прогнозирование развития биосферы и целому ряду других.
Результаты этих исследований будут иметь большое значение для развития таких научных дисциплин, как геология, почвоведение, геоботаника, зоология, гидробиология, биогеоценология. И конечно, нельзя забывать еще об одном важном моменте. О нем очень хорошо сказал вице-президент Академии наук УССР, председатель Национального комитета по программе «Человек и биосфера» Константин Меркурьевич Сытник: «Карадаг — наша национальная ценность, которую мы должны в полной сохранности передать потомкам».
С. Барсов
Черный след Червеллоне
«Профессор» по левакам
— О леваках тебе лучше всего расскажет Карло — корреспондент одного из популярных еженедельников, — подсказал мне один из римских знакомых. — Он по этой части «профессор», признанный авторитет. Парень общительный, поделится информацией с коллегой. Вот его телефон.
Я позвонил Карло в тот же день, и мы быстро договорились о встрече.
— Да, конечно, — сказал он, — это моя тема. Буду рад помочь. Встретимся в кафе возле Ватикана. Знаете, там на Кончилиационе есть заведение, где делают неплохой капуччино...
В назначенный день я сел в машину и направился к Ватикану. После утомительных заторов машина наконец выскакивает на перекинутый через Тибр мост Принчипе Амедео Д"Аоста, а затем — на прямую как струна виа Кончилиационе, упирающуюся в громаду собора св. Петра. Вот и кафе, где за крохотным столиком, стоящим прямо на тротуаре, меня ждет Карло. Узнать его нетрудно: других посетителей в кафе еще нет.
Мы заказываем два капуччино. Нет ничего необычного в том, что мы решили встретиться в кафе. Незнакомца здесь не принято сразу приглашать домой.
Есть и еще одна причина, которая заставляет людей встречаться на открытом воздухе. Телефонные разговоры в Италии бесцеремонно подслушивают. На Апеннинах, как сообщала итальянская печать, особенно активно «слушают»
— А ты не боишься писать о «красных бригадах»? — первым делом спрашивает меня Карло. — Знаешь, у нас это «горячая» тема. Многие боятся. Да и не зря. Слышал о Казаленьо — заместителе директора газеты «Стампа»? Его застрелили «краснобригадовцы».
— Но ты же сам пишешь на эту тему?
— Хочешь добыть горячую новость, опередить других, хорошо заработать — рискуй!
Левацкие организации, как рассказал Карло, начали множиться на Апеннинах во время студенческих волнений 1968 года. Тогда образовались пропекинские группировки: «итальянская коммунистическая марксистско-ленинская партия», «союз итальянских коммунистов марксистов-ленинцев», «пролетарский маоистский авангард» и прочие. По неофициальным сведениям, эти «партии» и «союзы» финансировались через посольство КНР в Берне. Свой вклад в их создание внесли и итальянские секретные службы, а также ЦРУ, рассматривающие маоистов в западноевропейских государствах как ударный отряд в борьбе с компартиями и профсоюзами. После того как лишенное ясных политических целей студенческое движение, руководимое мелкобуржуазными элементами, выдохлось, многие организации вообще исчезли, словно растворились в дымке миланского смога. (Милан — город, где их было особенно много.) Но вот в конце 70-х годов маоистские группировки неожиданно обрели вторую молодость. В 1977 году эти группы, сидевшие до того без единой лиры, развернули бурную деятельность и начали публиковать двухнедельник «Пролетарская линия». Все объясняется просто: несколько ранее их глава совершил вояж в Пекин, где его приняли на самом высоком уровне.
Заметив подошедшего официанта, Карло делает паузу. «Камерьере» в белом кителе с золотыми погончиками — типичная униформа официантов в итальянских барах — ставит на стол металлический поднос с двумя дымящимися чашками капуччино. Состав этого напитка вроде бы прост: кофе с молоком, но готовить его умеют только в Италии. Сначала в чашку наливают немного обычного кофе-«эспрессо», затем бармен берет большой металлический кувшин и разогревает его на пару. В горячем кувшине молоко сильной струей пара взбивается в пену. В чашке с кофе пена образует высокую коричневую шапку — точь-в-точь капюшон монаха-капуцина. Сверху немного шоколадной пудры — и напиток готов. Когда с капуччино покончено, я задаю чрезвычайно важный вопрос. Интересно, что ответит Карло? Как он считает, случайно ли, что леваки-террористы активизировались именно в 70-е годы, когда Итальянская компартия вплотную подошла к участию в политическом руководстве государством?
«Превосходная ситуация»
— Нет, не случайно! — Карло реагирует горячо и молниеносно. — Вот послушай, как развивались события. Мелкие маоистские группировки распались, это верно, но база их осталась. И здесь сложилась так называемая «рабочая автономия» — легальная левацкая организация, за фасадом которой, как подозревают, и скрывается тайная террористическая группа «красные бригады». Теоретик «автономистов» — профессор университета в Падуе Антонио Негри. Свою доктрину он изложил в «фундаментальном» труде «Пролетарии и государство». Путаное сочинение, наполненное псевдореволюционной фразеологией... Никакой оригинальной теории, конечно, нет, зато обилие цитат из Мао. Например: «Велик беспорядок в Поднебесной, следовательно, ситуация складывается превосходно». Сеять смуту, беспорядки, подрывать государственные учреждения — вот главные установки теоретика «автономии». Он утверждает, что в Италии якобы сложилась «предреволюционная» ситуация и задача в том, чтобы немедленно «делать революцию», в противном случае страну ждет неминуемая катастрофа. Инициатива здесь должна принадлежать «новому пролетариату», то есть не рабочим заводов и фабрик, а деклассированным элементам, студентам, безработным. И бороться они должны не против буржуазии, а против государства вообще. Отсюда следует «логичный» — для Негри! — вывод: вокруг «новых пролетариев» сплошь враги: все организованное рабочее движение, демократические профсоюзы, коммунистическая партия, — ибо они рассматриваются как часть уже существующих государственных, институтов...