Журнал «Вокруг Света» №06 за 1994 год
Шрифт:
— Спасибо, друг, поспешим вместе!
Может быть, дождаться утра. Нет, Кесада его не отпустит. Он должен действовать тайно. Но кто посоветует, как пробраться во дворец в Муэквете?
Чима!
Он разыскал чибчу неподалеку от лагеря. Тот собирал хворост, чтобы приготовить ужин.
— Чима, над Лигой нависла смертельная опасность! Ты готов помочь ей?
Индеец посмотрел на лейтенанта. Что мучает испанского офицера?
— Да, — сказал он просто.
— Аита захвачена по приказу жрецов и находится в Муэквете.
— Сеньор, я вас не выдавал.
—
— Да! — сказал индеец.
— Правильно? Ты это понимаешь, Чима, ты мне поможешь? Если они тебя спросят, скажи, что я отправился на охоту. Скажи мне еще, как мне проникнуть в этот злосчастный дворец?
— Да, сеньор, Дворец в Муэквете окружен садом. Когда ты туда попадешь, скажи охране волшебные слова: «Гуатмара аи-pa», и покажи им вот это. — И он всунул в руку Фернандо металлическую пластинку. — Это знак верховной власти — уцакве. Они проведут тебя куда ты захочешь.
«Гуат мара ай-ра» — завтра быть на небе, — замечательное, таинственное изречение чибчей, важнейший пароль. И тем не менее Чима сообщил его белому человеку. Он оказал помощь тому, кто стремился к девушке, которую индеец любил сам. О Чима, ты оказался настоящим человеком с благороднейшим сердцем. И Фернандо до боли сжал руку чибчи.
Копыта цокали в ночной тишине. Над долиной Рио-Магдалены вспыхивали зарницы, и облака окрашивались в фиолетовый цвет. В темноте мелькали деревья и отдельные заросли кустарников. Но вот сквозь сумрак смутно проглядывают глинобитные ограды и какие-то строения.
— Кси-икси? — внезапно раздался окрик часового. — Кто идет?
— Гуат мара ай-ра!
Рука касается лба и груди, голова склоняется в поклоне. Шаги раздаются во дворе, повторяется окрик: «Кси-икси?» — в ответ звучит волшебный пароль: «Гуат мара ай-ра!» Все двери открываются перед Фернандо.
Наконец в небольшом помещении, пропахшем маисовой соломой, он тихо позвал:
— Аита! Моя маленькая коричневая мадонна! Он пришел! Долгожданный и ненаглядный!
— Я пришел, чтобы освободить тебя, Аита. Пароль, данный мне Чимой, откроет перед нами все двери.
— Ты возьмешь меня с собой?
С собой? Нет, девушке не место в военном лагере, где правят несправедливость и насилие. Нет, только не с собой!
— Ты не смогла бы пока спрятаться где-нибудь у друзей или родных?
— Нет, никто не пойдет против власти храмов. Мне достаточно, что я опять вижу тебя, Фернандо. Оставь меня здесь.
— Среди твоих врагов?
— Они мне не враги.
— Но они заточили тебя в темницу. Я не могу с этим смириться.
— У меня есть ложе, пища и одежда. Я все время думаю о тебе. Больше мне ничего и не надо.
— Если они тебя оскорбят или поднимут на тебя руку, я превращу их в дым и пепел!
— Я знаю, но не беспокойся. У нас нет законов, чтобы наказывать за мой поступок. Оставь меня здесь, Фернандо. — И тихо добавила: — Я принадлежу к дому ципы, а он сейчас не в очень-то хороших отношениях со жрецами. Но я чувствую его поддержку каждый день.
Фернандо в предрассветной дымке вернулся прямой дорогой в лагерь, где в палатке ждал Чима.
Чима, брат мой, спутник, ты лучший помощник, честное слово!
Конкистадоры несколько дней отдыхали. За ними зорко наблюдали союзники, быстро предупреждавшие индейские гарнизоны ближайших городов и поселков о недозволенных отлучках испанцев из лагеря сигнальными кострами или специальными гонцами. Это был своеобразный мир без доверия.
Фагуакундур почти ежедневно бывал в лагере белых. Он участвовал в офицерских пирушках и открыто высказывал сожаление, что ему не придется совершить поход в область Туньи. Командующий очень хитро вел политику, и чибча не прекращал размышлять об испанском законе о престолонаследовании. Кесада открыто говорил индейскому принцу, что необходимо вынудить жрецов из Суамокса принять христианскую веру. Вот тогда, мол, и будет установлено право наследования престола по испанскому образцу. И именно Фагуакундур станет верховным ципои чибчей.
Фернандо очень беспокоили хитрые речи Кесады. Кесада морочил голову Фагуакундуру и направлял его мысли и действия по своему усмотрению.
Наконец испанцы выступили в поход. Через два дня они добрались до города Ципаквира, где были индейские соляные копи. Мощные залежи очень чистой соли выходили непосредственно к поверхности земли.
Кесада распорядился, чтобы солдаты не забывали, что находятся в стране союзников. Поэтому и чибчи относились к испанцам дружелюбно. Они с удовольствием показали чужеземцам соляные шахты и отвечали на все интересующие вопросы.
Добывают ли чибчи еще какие-нибудь минералы из земли? Да, на Рио-Самагосе добывают смарагды, а в других местах — золото, а здесь только соль — самое важное, по мнению чибчей, что земля дает людям.
Испанцы получили провиант и выступили дальше. Вскоре они подошли к озеру Фугуена, где начиналась область Тунья. Правитель, цакве, выслал навстречу своего посланника с сообщением, что испанцы могут распространить условия договора с ципой также и на его область.
Это могло расстроить планы Кесады. И он решил отвергнуть мирные предложения. Он больше не хотел связывать себя никакими договорами.
Испанцы с безоглядной жестокостью вломились во владения мирной области. Появление могущественных чужаков с ужасным оружием и громадными животными вызвало у добродушных жителей равнины Тунья парализующий ужас. Они выносили все сокровища и драгоценности прямо на дорогу, чтобы как-то задобрить завоевателей. Однако солдаты Кесады думали, что коричневокожие хотят отделаться «легким испугом», — отдать малую часть богатств добровольно, сохранив остальное. Войско пришельцев обрушилось на хижины индейцев. Конкистадоры крушили мебель и посуду, а когда и это не помогало, начинали пытать и убивать людей.