Журнал «Вокруг Света» №08 за 1980 год
Шрифт:
В конце концов общественное мнение было успокоено. И в 1971—1972 годах грузовичок из Базельского зоопарка дважды забирался в чащобы кантона Унтервададен, где редко бывают туристы и лесорубы. На выбранных учеными местах служители зоопарка открывали дверцы клеток, и рыси со всех ног удирали в лес, бесшумно пропадая среди деревьев.
По данным Лиги защиты природы, в 1973 году еще одна, пара рысей была Выпущена в Национальном парке Граубюнден, где развелось слишком много оленей. А между 1974 и 1975 годами зажили на свободе две пары рысей в кантоне Невшатель — в самой дикой части невшательской Юры. Наконец, в 1976 году две пары этих животных выпустили
В ряде кантонов, где так и не удалось сломить недоверие населения к рысям, Лиге пришлось выпускать их втихомолку. Всего же в Швейцарии было выпущено на свободу десять-двенадцать пар. Если учесть, что охотничья территория каждого животного должна составлять около 50 квадратных километров — рысь бегать не любит, но зато она неутомимый ходок, — то это было уже довольно плотное заселение.
С тех пор отношение к рыси изменилось к лучшему. Все признали, что она ведет себя очень скромно и ничем не напоминает о себе. Никто ни разу не видел это животное, даже егеря охотничьих угодий. И понятно почему, ведь рысь выходит из логова всегда в темное время суток и охотится только по ночам. Эта дикая кошка всячески избегает встреч с человеком и никогда не приближается к его жилищу. От этого хищника пока не погибло ни одно домашнее животное, а охотники, как и прежде, возвращаются из леса с добычей.
Словом, это был большой успех Лиги защиты природы.
Конечно, было бы неверно представлять себе рысь этаким безобидным зверьком. Это хищник, которому требуется мясо — около килограмма в день. Летом, как уже говорилось, рысь ловит зайцев, грызунов, лис, птицу. А зимой, когда становится туго с мелкой дичью, она нападает на косуль и оленей, в случае удачи обеспечивая себя пищей на много дней. Когда же голод донимает слишком сильно, рысь начинает гоняться даже за сернами и дикими козами. Впрочем, охота на всех этих животных нелегкое дело, так как они отличные бегуны. Одиночному охотнику-рыси не всегда просто загнать их в западню.
Подобно гепарду, рысь не любит долго преследовать избранную жертву и очень скоро прекращает погоню. В лапы ей, как правило, попадают ослабленные животные и птицы, и тем самым рысь способствует восстановлению необходимого равновесия в популяциях. Распугивая оленей и косуль, рысь заставляет их больше перемещаться с места на место, отчего снижается опасность эпизоотии и слишком близкого кровного родства.
Немаловажно и то, что рысь препятствует чрезмерному размножению лис. Это происходит как раз в тех странах, где волки и другие крупные хищники истреблены человеком. В Швейцарии, как и во Франции, среди лис в последние годы свирепствует эпидемия бешенства, что привело к их массовому уничтожению. Их травят в норах с помощью ядовитого газа.
Инициаторы операции «Рысь» надеялись, что выпущенная на свободу хищница вскоре начнет выполнять роль, отведенную ей самой природой. И рысь как будто бы прижилась в здешних лесах, начала размножаться. Об этом говорит, например, такой факт. В 1974 году на лесной дороге в кантоне Унтервальден нашли мертвого рысенка, который попал под колеса автомобиля. Отпечатки лап молодых рысей были замечены и в других кантонах.
Рассчитывать на быстрый рост популяции рыси не приходится. Самка мечет раз в год всего двух или трех котят, четыре рысенка уже редкость. И трудно найти более слабого и уязвимого детеныша, чем рысенок, который полностью зависит от родителей в течение всего первого года своей жизни: до восьми месяцев у него сохраняются молочные зубы,
В наше время инициативы такого рода кажутся особенно своевременными. Столько форм уже безвозвратно исчезло на нашей Земле! А сколько животных и птиц находится на грани вымирания!
Примеру Швейцарии собираются последовать и другие страны. Недавно несколько пар рысей были выпущены в безлюдном, диком массиве Гарца (ФРГ). Во Франции тоже решили сделать рысь санитаром лесных угодий в департаментах Эльзас и Верхний Рейн. В апреле 1975 года этот вопрос уже обсуждали в городе Мюлузе. Первые пары рысей были выпущены на свободу во Франции, по-видимому, в 1977 году.
В результате принятых мер положение с рысью — этим полезным хищником — в ближайшие годы, очевидно, изменится к лучшему. И от Карпат до Французских Альп рысь вновь заселит те места, где она искони проживала до того, как ее истребил человек.
В. Крашенинников
В перекрестии прицела
Э ту револьверную гильзу я подобрал в узком ущелье неподалеку от городка Форт-Коллинс в американском штате Колорадо. Гильза как гильза: тусклые блики на серебристом корпусе, крошечный капсюль, пробитый остроконечным бойком. На полке она едва видна среди заокеанских сувениров. Но именно эта стреляная гильза в последнее время чаще всего наводит на размышления. Иной раз и сам удивляешься, о скольком способен напомнить безымянный предмет. Впрочем, безымянный ли?
В тот солнечный воскресный день в Скалистых горах со всех сторон доносилась частая стрельба. Оставив на обочинах извилистого шоссе автомобили, люди разных возрастов с ружьями через плечо или наперевес карабкались по склонам, покрытым прошлогодней жухлой травой. Останавливались они наверху, на ровных лужайках. Там, деловито сняв амуницию, любители стрельбы расставляли мишени и открывали огонь из всех калибров. Гулкое эхо разносило по окрестностям отзвуки резких винтовочных выстрелов, сухих пистолетных щелчков, раскатистых автоматных очередей.
— Что поделаешь, спорт, — снисходительно махнул рукой хозяин крохотного придорожного бара, где запотевшие пивные банки подавались вместе с красочными видовыми открытками.
— Ничего страшного, обычный уик-энд, — заверил и следующий человек, встретившийся нам на пути. Это был управляющий небольшого рыбного хозяйства, которое неожиданно возникло за поворотом. Низко надвинув козырек кепки и все-таки щурясь под яркими лучами солнца, наш новый знакомый невозмутимо водил сачком в густой искрящейся массе форели, выбирая рыбин покрупнее, и неторопливо рассуждал насчет массового увлечения стрельбой: надо же людям сбросить нервную нагрузку, в конце-то концов!
— Вы и в самом деле не удивляйтесь, здесь пальба — дело обычное, — проронил после одного из залпов наш добродушный гид Дейв Вэнсил, аспирант местного университета. Уверенно крутя баранку потертого микроавтобуса, он чутьем опытного водителя предугадывал каверзные сюрпризы горной дороги.
«Обычное дело», «спорт», «ничего страшного»? Может быть, в какой-то степени и так. И все же природу отнюдь не украшали ни россыпи пустых гильз, ни мишени, прислоненные к стволам сосен. В углу каждой из этих картонок четкая надпись: «Национальная стрелковая ассоциация США».