Журнал «Вокруг Света» №11 за 1983 год
Шрифт:
Чтобы остановить эпидемию расхищения древних индейских памятников, в 70-е годы в Мексике был принят новый закон. Эффективность его проведения в жизнь, как справедливо отмечала пресса, зависит от участия в охране культурного наследия самого населения: преподавателей и учащихся, индейцев и местных властей.
Гряда холмов, заросших буйным тропическим лесом, стеной ограждает город с тыла. В кронах высоких деревьев сверкают красками попугаи, резко кричат обезьяны. Ручей, блеснув на солнце, змейкой проскакивает под дворцом по специальному водоводу, выложенному камнем. В отдалении стоят пирамиды — храмы, построенные в середине VII века. А рядом с дворцом — серо-белая громада самой крупной в Паленке пирамиды. Зеленая сельва подступает к ней вплотную.
Итак, главная пирамида в Паленке — это фактически надгробный памятник, и в этом смысле она ничем не отличается от египетских пирамид. Существует мнение, что первые жители Мексики, как и все американские индейцы, вероятно, пришли из Азии через Берингов пролив. А может быть, они прибыли из средиземноморских районов, как считает Тур Хейердал? Он тщательно изучил морские течения, господствующие ветры, корабли древних и убежден, что первыми на мексиканских берегах вполне могли быть жители из северных районов Африки.
В таком случае это бы прояснило, почему ольмеки обращали гигантские каменные головы лицом к Мексиканскому заливу: именно оттуда они и ждали гостей. Если аналогия уместна, неудивительно, что предназначение пирамид на юго-востоке Мексики и в Египте одно и то же.
Я присел на каменную скамейку, высеченную на верхнем этаже башни дворца в Паленке. Для кого ее сделали? Для стражника, который должен был вовремя разглядеть приближение врагов? Для мудреца, следившего ночами в одиночестве за ходом звезд и размышлявшего, как ублажать богов и овладевать секретами природы? Я смотрел вниз. Там лежали руины мертвого города. К началу X века из него и большинства других крупных центров майя жители ушли, как уходит вода из колодца. Точная причина этого массового исхода неизвестна. К тому могли вынудить и неурожайные годы, и эпидемии, а то и вторжение воинственных тольтеков из центральных районов Мексики. А может быть, цивилизация майя — в момент расцвета ее народ насчитывал двадцать миллионов человек — рухнула из-за того, что достигнутый ими «материальный прогресс» не соответствовал духовному развитию?
Впрочем, майя не ушли в небытие. В первой половине XVI века они сражались против испанских поработителей, а в XVIII и в конце XIX столетия поднимали восстания против гнета мексиканских правителей. Сейчас прямых потомков майя осталось около двух миллионов. Их положение, а также судьба других коренных жителей Америки незавидна. Много веков они, как и созданные ими памятники, оставались заброшенными и забытыми.
— У индейцев нет даже права кричать, права протестовать, — говорил известный мексиканский социолог Антонио Каса. — Их никто не поймет, ведь большинство из них не говорит по-испански...
Индейское население Мексики состоит из 59 основных этнических групп и говорит более чем на тридцати различных языках. На языке уичола говорит лишь семь тысяч человек, а на науатль — 800 тысяч.
— В повседневной жизни к языку аборигенов относятся без уважения, — признает мексиканский ученый-этнограф Алехандро Л. Маррокин. — От индейцев требуют — в лавках, в конторах, при посещении города — изъясняться по-испански. Привилегией говорить на своем языке они пользуются лишь у себя дома.
«У нас хотят отнять даже наш язык, — жалуются индейцы. — Наши обычаи и привычки также под угрозой посягательств. Еще раньше нас лишили собственного скота и согнали с плодородных земель...»
Большая часть мексиканских индейцев обитает ныне в
В течение последних десятилетий мексиканские власти предпринимают усилия, чтобы как-то облегчить участь коренного населения. Но положение продолжает оставаться очень серьезным. И для того чтобы индеец Мексики снова стал сеньором своего края, нужно многое изменить.
Мне хотелось познакомиться поближе с переменами в их жизни. И я отправился в одно из нынешних поселений майя, Сан-Хуан-Чамула, что находится в горных лесах штата Чьяпас.
«Джип», словно утка, нырял по разбитой проселочной дороге. По обочине бежала узкая тропа, выбитая босыми ногами индейцев. Многие из них еще не знают фабричной обуви.
— В Чамула мы уже вложили немало труда, — рассказывал знакомый археолог. — С помощью Национального индейского института там создан медицинский центр. Правда, надо признать, что индейцы приходят лечиться лишь в крайних случаях: они привыкли обращаться к знахарям, а те распространяют про врачей разного рода небылицы. Поэтому в поселке в первую очередь была открыта школа. Но и здесь не все просто: многим индейским детям рано приходится начинать трудовую жизнь, и они бросают учебу уже на втором году. В этом горном районе решили строить для индейцев каменные дома, но такое жилье требует больших средств и много времени. А бюджет института — как организации, помогающей коренному населению страны, — очень скромен. Кроме того, деятельности института всячески препятствуют латифундисты, да и местные власти в ряде случаев пытаются ставить палки в колеса. У нас мало людей, готовых посвятить жизнь индейцам. И наша помощь идет к ним еще медленнее, чем этот «джип» по бездорожью...
Национальный индейский институт был создан в конце 1948 года. А некоторое время спустя в семи основных районах открылись координационные центры, опорные пункты института. Это небольшие поселки, где на подсобных участках индейцев учат выращивать различные полезные культуры. Кроме, разумеется, кукурузы: этому индейцы сами научить могут. Ведь именно они дали миру маис, кукурузу. В координационных центрах есть помещения для занятий и общежития, где живут и работают археологи, антропологи, учителя, врачи из персонала института, а также представители различных этнических групп. Их обычно отбирают из числа тех, кто выучился в школе испанскому языку, пользуется авторитетом в деревнях и проявляет склонность к культурно-просветительной деятельности. Со временем они получают звание «носителей культуры» и возвращаются работать в родные места.
Мы приехали в культурно-координационный центр, который носит название древнейших народностей майя — Тцелтал-Тцотцил. Будущих просветителей застали, как нам показалось, за совсем детским занятием: они сидели за длинным столом и лепили из глины игрушки. Оказалось, парни из центра Тцелтал-Тцотцил готовились к кукольному спектаклю в одном из индейских поселений. А лепили они действующих лиц и реквизит для пьесы.
— Мы приезжаем в деревню, — рассказывали нам в центре, — на центральную площадь, и приступаем к подготовке спектакля. Сюжеты берем из повседневной жизни.