Журнал «Вокруг Света» №4 за 1997 год
Шрифт:
– Стой! – кричит Пэри, отпуская бревно и хватаясь за книжку. – Что ты сейчас сказан?
Бревно сразу становится тяжелым, и мы спешим поставить его на землю. Теперь можно сесть и перекурить. Наш американец не успокоится до тех пор, пока не поймет смысл русского слова и не зафиксирует его в своей книжке.
Когда Пэри довольно сносно овладел русским языком, я стал вечерами засиживаться на верфи, слушая его рассказы.
– Первую свою яхту я купил на побережье Атлантики. Там длинная волна, вот такая. – Пэри ладонью проводит
Пэри понижает голос и, наклонившись ко мне, заговорщически продолжает:
– Я думал, что мне озера, когда я ходил по Атлантике... Но когда на яхте вошел в озеро Гурон, стало так сильно качать, что я не знал, где укрыться... До Верхнего я так и не добрался. Говорят, там еще хуже. Эти озера не для маленьких яхт...
Пэри оглядывается и кивает головой на гравюру «Штандарта»:
– А этот будет хорошо ходить, была бы добрая команда...
Зимой к нам приехал еще один гость – Анжей, студент Оксфордского университета. Когда он впервые появился на верфи – интеллигентного вида, в черном плаще, многие с любопытством смотрели на него: «Неужели этот студент-англичанин тоже будет строить „Штандарт“?»
Но Анжей невозмутимо обошел фрегат, скинул плащ и приступил к работе. Оказалось, что он не хуже нас владеет топором и бензопилой, а в морском деле даст фору многим. И неудивительно: Анжей ходит на яхте с четырех лет, вместе с отцом путешествовал на ней к берегам Ирландии и Испании. Только об этом мы узнали гораздо позже.
На верфи Анжей быстро освоился и, несмотря на стоявшие морозы, стругал доски, выпиливал шпангоуты, рубил дрова.
К своему участию в работе над «Штандартом» Анжей отнесся философски:
– Ваш король Петр Великий прогнал шведов, а наш Альфред – викингов. И в этом есть что-то символическое. Мне приятно осознавать, что я участвую в строительстве копии фрегата Петра...
Через два года после закладки «Штандарта» скелет корабля был уже набран, и Мартусь пригласил мастеров по обшивке из Петрозаводска.
Термин «шить» лодки или корабли пришел к нам из Древней Руси, когда суда строили, соединяя доски при помощи гибких прутьев. На Ладоге и на Белом море эта уникальная технология сохранялась до начала нашего века. Но на Олонецкой верфи уже в 1703 году использовались специальные набойные гвозди.
Обшивка нашего «Штандарта» будет скреплена оцинкованными нержавеющими болтами; они не боятся соленой воды и очень прочны. Но как выгибать сами доски, которые, плотно прилегая к шпангоутам, должны повторять заданную форму – мы не знали. Ведь толщина досок отдельных поясов фрегата достигает 110 мм. Онежские мужики, когда приехали к нам, сначала развели руками: «Пятьдесят – гнули, семьдесят – самое большое, тоже гнули... Сто десять – ...доска не выдержит. Лопнет».
Но Володя был уверен, что выдержит, «при Петре же гнули».
Мы
Сперва мы стати гнуть клямсы – продольные брусы внутренней части обшивки, расположенные на уровне палубы. Вчетвером поднимаем брус, прикладываем его на место и слегка поджимаем струбцинами. Затем разогреваем горелки и начинаем опаливать клямс.
По мере того как брус нагревается, мы поджимаем его сильнее... Внезапно слышится треск...
– Стой! Отдать струбцины!
Мы ослабляем винты и переводим дух – чуть было не сломали.
Володя проводит рукой по горячему дереву.
– Надо греть еще. Поджимайте одновременно...
«Штандарт» обрастает плотью.
Листая пожелтевшие страницы документов, рассказывающие о морских деяниях Петра и создании им русского флота, я каждый раз волновался: вдруг увижу что-то новое о «Штандарте». К сожалению, материалов о нем почти не встречалось. По каким чертежам строился «Штандарт» – тоже неизвестно...
Возвращаясь из беломорского похода 1702 года, Петр обратил внимание на огромные сосновые леса по берегам реки Свирь, и в особенности – близ деревни Мокришвицы, где теперь стоит город Лодейное Поле. Петр приказал основать здесь корабельную верфь и назвач ее, по имени губернии, Олонецкой.
Окрестные крестьяне, смущенные прибытием царя, еще не знали, какие грандиозные работы развернутся в их деревне через полгода; ведь Олонецкой верфи предстояло стать крупнейшей при создании первоначального ядра Балтийского флота. Специальным указом к верфи приписали города Каргополь, Пошехонье и Белозерье, жители которых должны были участвовать в порубке и доставке строевого леса.
Руководить этими работами Петр назначил Меншикова, а закладку первого балтийского фрегата поручил голландскому мастеру Выбсю Геренсу и русскому корабельному подмастерью Ивану Немцову. Последний происходил из северодвинских крестьян и славился в Архангельске как искусный строитель промысловых судов. В конце XVII века Немцов работал на Воронежской верфи, где и был замечен Петром.
Кроме Геренса и Немцова, в строительстве фрегата участвовали 50 олонецких плотников, 120 работных людей (из них 60 с лошадьми) и 20 кузнецов.
Строительство фрегата шло очень быстро, и через пять месяцев основные работы были закончены. В июле 1703 года Петр прибыл на Олонецкую верфь и 22 августа уже руководил спуском корабля на воду. Первенец Балтийского флота получил имя «Штандарт» в ознаменование введения новой геральдики царского морского флага. Ранее на флаге изображался двуглавый орел, держащий в клювах и когтях карты трех морей, к которым Россия имела выход. Теперь на штандарте появилось изображение четвертого моря – Балтийского.