Зима гнева
Шрифт:
Чтобы при одном слове о Русине и русинах у них трясучка начиналась. И чесотка.
Два поселения сдались без борьбы. Валежный не обольщался – это просто эффект неожиданности. Проблемы начались на подходе к третьему селению.
Халахан-Варт…
Надолго останется это название и в памяти фереев, и в памяти русин. Как обычно, Валежный выслал вперед разведку. Но в этот раз – никто не вернулся.
– Шахра, мы их поймали!
Шахра-бек посмотрел на двоих ребят, почти мальчишек,
– Поймали, говоришь? Рассказывай, воин…. – Шахра-бек напрягся – и припомнил и имя и род. – …из рода Дарга. Ты Алмуш-бек, верно?
– Да, Шахра-бек, – засветился своим светом обрадованный мальчишка. Как же! Командир вспомнил его имя! – Мы сидели в секрете! Как вы приказали! Смотрим – идут двое… мы их поближе подпустили, да и выпалили…
Шахра-бек покачал головой.
Выпалили они… сопляки! В ножи надо было брать, в ножи! А когда б их не двое было, а четверо? И оставшиеся уйти успели?
Секрет демаскировать?
Но гневаться он не торопился.
– Их только двое было?
Шахра-бек, мы прошли по следам! Только двое! И лошадей мы тоже забрали…
Шахра-бек кивнул. Ладно, если так – неплохо.
Сдавать Халахан-Варт никто не собирался. И причина тому была очень веской.
Там добывали нефть.
Черное золото земли подступало к поверхности, словно живое, выходило наружу… сдать Халахан-Варт?
Лишиться источника дохода? Отдать все в руки русинам?
Такую глупость никто совершать не собирался. Селение готовились защищать не на жизнь, а на смерть. По приказу Шахра-бека подготовили замаскированные пулеметные гнезда, устроили снайперские позиции, пристреляли заранее, не пожалели патронов… да и в селении было, чем врага встретить.
Шарха-бек дураком не был, и предусмотрительно отправил все мирное население по домам. По соседним селениям, по родственникам. Иногда – принудительно. Оставались только воины. Некоторые старики тоже оставались, но это был их выбор и их решение. Они жизнь прожили, они имеют право выбрать себе смерть.
А Шахра-бек готовился.
Готовился к штурму и Валежный.
– Селение стоит на берегу реки. Впрочем, в этих краях все селятся рядом с водой. Нам реку переходить не придется, это хорошо. Скважина, из которой качают нефть, на другой стороне реки. А вот здесь, здесь, здесь, – Валежный тыкал карандашом в карту, ставя жирные точки, – наша разведка обнаружила замаскированные схроны. Их – не обнаружили.
– А…
– Да, полковник. Вот на этом направлении у нас пропало шесть человек. Надо полагать, их как раз обнаружили.
Полковник шумно сглотнул и слегка побледнел. Что делают с обнаруженными людьми мирные фереи, он знал. В кошмарах видел.
– Штурмовать все равно надо.
– Надо, – согласился
– Много же народу положить придется, – протянул один из капитанов. Валежный не нахмурился – на его совещаниях говорили все. Мало ли, кто и что придумает? Что ж теперь – на хорошую идею наплевать, потому как ее корнет родил?
– Да, дорог тут только три, – согласился второй. – И наверняка, все пристреляны. А может, и заминированы…
– Это вряд ли. Фереям нефть возить надо, они с Чилианом торгуют… минировать не будут, но если там засад нет, я готов учиться кружева плести.
– Ни к чему, – оборвал шутника Валежный. – Засады наверняка есть. Но я не хочу губить людей. У меня есть идея… смотрите сюда.
– Скала Хеллы?
– Да.
– Она неприступна.
– Нет, качнул головой Валежный. – Она просто под запретом у фереев. Считается, что она священная, и на нее не должна ступать нога человека. А кто посмеет, тот навлечет на себя проклятие.
– И?
– Если подняться на нее, Халахан-Варт будет… ну, не как на ладони, но достаточно ясно виден. И обстрелять его из пулеметов…
– Подняться? Нас заметят!
– Поэтому надо будет идти ночью, – спокойно объяснил Валежный. – Несколько десятков человек, несколько пулеметов, много патронов… даже не сомневаюсь, хоть скала и священная, но если мы с нее начнем обстрел, фереи вмиг туда дорогу найдут.
В этом не сомневался никто из присутствующих.
– А на верную смерть я людей не пошлю. Надо человек пятьдесят, чтобы и боеприпасы несли, и отбились…
– А сколько дойдет?
Валежный качнул головой.
– Я бы сам пошел… не смогу. Отяжелел с годами.
– Это мои ребята смогут, – тихо произнес полковник Лейский.
– Твои ребята? – посмотрел генерал.
Полковник решительно кивнул.
– Мои казаки. И пройдут, и продержатся… смогут. Добровольцев кликну. У кого эти твари жену увели, у кого родителей порубили… они в предгорьях жили, они смогут.
Валежный медленно кивнул.
– Если кто решится – да что там говорить, Дмитрий Сергеевич! Сам понимаешь… я сейчас даже ордена им обещать не могу.
Полковник Лейкин махнул рукой.
– И не надо. Что мы – слепые? За свое воюем…
– За Русину, – тихо сказал кто-то. И это была чистая правда.
Идею приняли единогласно. Лучшего все равно предложить не мог никто из присутствующих. А потери?
Это война. И на ней убивают.
А ночью…
Скрип зубов.
Шорох кожи по камню.
И – тишина.
Пять десятков казаков. Пять десятков… смертников?
Да.
Это знали и они сами, и их товарищи. Выжить получится чудом… если получится. Но другого варианта нет. Иначе… столько при штурме положить придется – вместо нефти кровь из скважины забьет. Уже не земная, человеческая. Алая…