Зима на Полынной улице
Шрифт:
Главное – довериться этой магии.
Поверить в нее, поддержать, придать ей еще больше пламенной силы, открыться и податься навстречу, распахивая душу без остатка. И тогда… новогоднее чудо обязательно произойдет.
Снежана Каримова
Свет, который слышно
Водоросли на обнажившейся литорали [1]
1
Участок берега, который затопляется морской водой во время прилива и осушается во время отлива.
До этого два дня бушевал шторм, в домах дальше, на изгибе фьорда, мигали окна нестабильным электричеством, птицы летали боком, а Утэр отсиживалась в лодочном сарае. Не то чтобы ей это не нравилось: сарай скрипел, град дробью стучал по его стенам, а она лежала в старой облезлой лодке, подложив под голову белый спасательный круг, и читала разбухшие от влажности книги, которые заимствовала в соседнем заброшенном доме. Но с наступлением полярной ночи, Темного времени, в лодочном сарае объявлялся Ниссе – старик с седой бородой, в заношенном свитере, белом в черную крапинку, и красном колпаке. Он кряхтел, сопел, шмыгал носом и вспоминал одни и те же истории, рассказывал монотонно, как в соседнем доме на нижнем этаже раньше был хлев. И как там было хорошо. А на Юль [2] хозяева дома всегда выдавали ему кашу с большим куском сливочного масла.
2
Название Рождества в Норвегии.
–Что потом? – не отрываясь от книги, механически спрашивала Утэр.
А потом дом перестроили, нижний этаж тоже сделали жилым. Сдавали приезжим в аренду какое-то время. А ему где прикажете жить? В лодочном сарае напротив? Потом дом и вовсе опустел. Стоит теперь, ветшает на окраине северной рыбацкой деревни.
–Но сейчас зато он полностью твой, а тебе снова не так, – каждый раз говорила Утэр.
–Зачем мне целый дом, если никто в нем не приготовит мне каши? – возражал Ниссе.
–Торчишь в моем лодочном сарае. Ты же знаешь, люди любят держаться стаями. Твоих рыбаков не осталось.
Ниссе вздыхал и молчал. До Юля оставалось четыре дня, но никому не были нужны ни его помощь, ни присмотр за домом, ни удача на год, за которые он просил в награду пустячок, подарок на праздник – миску каши.
За стенами лодочного сарая наступил Розовый час – короткое время рассвета, сразу стремящегося в закат, время отсветов солнца, проходящего бесконечной полярной ночью под горизонтом. Нежная облачная пелена окрасилась в пудровый, лиловый и персиковый. Казалось, она пахнет цветами или конфетами.
Вода поднималась белым дымом вверх, как будто над фьордом блуждали призраки. Земля в худенькой снежной шубке с травянистыми проплешинами мерзла. Обманчивый запах весны, который витал в воздухе, несмотря
Утэр обернулась выдрой и скатилась на животе по остаткам снега прямо во фьорд, оставляя за собой длинный след.
Вернулась она с горстью морских ежей, выложила их перед Ниссе и с блестящими глазами сообщила:
–Подарки!
Ниссе хмуро посмотрел на иглистые шарики.
–У чаек обед и то лучше!
–Не глупи, – фыркнула Утэр. – Мы собирали с ними вместе!
Она взяла одного ежа и вгрызлась в него, словно в яблоко.
Ниссе сморщился.
Но вдруг Утэр напряглась, прислушалась, а потом вновь обернулась выдрой и выглянула из-под сарая, который приподнимался над землей на круглых, посеревших от времени столбиках.
К дому напротив подъехал старенький красный автомобиль с маленьким прицепом.
–У тебя гости, – заметила Утэр.
Ниссе выглянул следом.
–Повезло им, что шторм стих и снег растаял, а так пришлось бы долго искать подъездную дорожку, – сказала Утэр.
–Кто вообще мог пожаловать накануне праздника? – удивился Ниссе. – Это время, чтобы сидеть дома и готовить риббе [3] .
–Сейчас увидим, – ответила Утэр.
Из машины с водительской стороны осторожно и медленно, словно улитка из раковины, вылезла старушка. Она была в непродуваемых кораллового цвета штанах и куртке и тут же накинула капюшон на пучок седых волос.
3
Традиционное норвежское блюдо на Рождество – запеченная свиная грудинка на ребрышках с хрустящей корочкой, порезанной на квадраты.
–Не знаю, что она тут делает, но мне не нравится ее решительный вид, – сказала Утэр.
–Я все еще хранитель этого места, – напомнил Ниссе.
–Так действуй, или зря я ношу тебе ежей? – фыркнула Утэр.
–Не торопи, у меня все под контролем. Лодочному сараю ничего не грозит. Давай понаблюдаем сначала.
Старушка тоже осмотрелась, а потом отправилась к крыльцу. И хоть сначала она и показалась еще довольно крепкой, но неуверенные шаги и скованность движений выдавали ее возраст.
С годами люди превращаются в деревья.
На крыльце незнакомка порылась в сумке, а потом принялась за замок.
–У нее ключ есть, – заметил Ниссе. – Так что гнать ее нельзя.
–Какой же ты хранитель места, если в твой дом любой может войти! – возмутилась Утэр.
–Она не «любой», а первая живая душа здесь за неизвестно сколько лет, – напомнил Ниссе.
Старушка скрылась в доме, и затаившиеся в лодочном сарае теперь видели только ее силуэт, переходивший из окна в окно.
Утэр скоро наскучило наблюдать, и она хотела было отправиться плавать в море, как вдруг старушка снова вышла. Она открыла дверь гаража, который почти примыкал к дому, и выкатила деревянные сани на длинных полозьях и с высокой спинкой. Опираясь на сани, как на ходунки, старушка двинулась к машине.
–Что она еще задумала? – пробурчала Утэр.
–Поглядим, узнаем, – терпеливо сказал Ниссе.
С опорой старушка стала двигаться увереннее и повеселела. Затаившиеся в сарае видели, что она улыбается.