Зимние девочки
Шрифт:
В 90 фунтов, я взлечу. Это – третий пункт в моем плане. Кейси высовывается из-за занавески и смотрит на меня.
«Брось это» шепчет она.
014.00
Я опаздываю снова, замечтавшись на полпути к двери (099.00! 099.00! 099.00 Завтра будет 098.00) но красный мигающий огонек ловит меня. Автоответчик.
Не моя проблема. Дженнифер прослушает его, когда приедет домой.
Но что, если это - Дженнифер, и она хочет попросить меня забрать Эмму со школы. Или мой папа, который забыл
Ну, нет. Не Кейси.
Я ставлю свой рюкзак, и прослушиваю сообщение, нажав злосчастную кнопку.
«Хм, привет? Я надеюсь, что не ошибся номером»
Судя по голосу, парень. Голос достаточно низкий. Я не знаю никого с таким голосом.
Он кашляет «Я ищу Лию. Лия. Да, Лия, если это Ваш дом, ну, в общем, эм, если это и н Ваш дом, Вы не получите сообщение, не так ли? Можете перезвонить в Gateway Motel? Или приехать, если Вам не сложно. Спросите меня, меня зовут Элайджа. Я обещал Кейс, что позвоню Вам.
Автоответчик прерывает милый голос.
Я надеваю одну из больших трикотажных рубашек моего отца, потому что я дрожу, не переставая. Я прослушиваю сообщение дюжину раз прежде, чем позвонить школьной медсестре и сказать, что мне действительно плохо. Она говорит, что сообщит об этом директору.
Я захватываю свои ключи.
015.00
Я проезжаю мимо дворов, которые украшены в преддверии праздничных каникул. Некоторые из них украшает искусственный снег, снеговики им венки омелы, занимающие свое место на двери. Кое-где я видела даже искусственную индюшку ко Дню Благодарения. Почтовые ящики оснащены системой проверки отпечатков пальцев. Тут соседство вовсе не то, нежели в тех местах, где выросли я и Кейси.
Я спускаюсь вниз по улице, видя еще какой-то объезд. Я знаю, что, скорее всего, снова заблужусь. Я всегда теряюсь в незнакомых местах. Я должна была распечатать для себя небольшую карту этой местности.
Кто этот парень, как он получил мой номер и должна ли я звонить в полицию и жаловаться на хулиганство?
Я прокручиваю климат-контроль до самой ЖАРКОЙ отметки. Первый поворо очевидно, приведет меня к веренице приземистых офисных зданий с полупустой парковкой для сотрудников. Я возвращаюсь к 101 улице.
Следующий поворот привел бы меня к колледжу, и со всей своей удачливостью я оказалась бы на работе моего отца, и встретила бы кого-то из его студентов.
Третий поворот: Ривер-Роуд. Повернуть направо.
Здания усеяны многочисленными местами семейного времяпрепровождения: маникюрный салон, магазин товаров со скидками, небольшой ресторан, магазин матрасов, школа каратэ, магазин, который обычно сдает мебель в аренду. В Лондромете, я вижу маленького ребенка с бутылочкой у его рта, он стоит, прислонившись руками к зеркальному стеклу, и улыбается. Он улыбается, и бутылочка выскальзывает из его пальчиков. Позади него женщина вытягивает грязную одежду, засовывая в большую стиральную машинку прачечной.
Я проезжаю мимо нескольких пустырей, множества старых деревьев и прихода церкви.
Спустя несколько миль я щелкаю поворотником и поворачиваю
Двери и окна находятся здесь каждые пару футов: большие оконные отверстия, маленькие отверстия для дверей. Штукатурка на стенах уже подпорчена благодаря воде, капающей со стоков вниз. Главная дверь их офиса находится в дальнем конце здания, неоновая вывеска, мигающая над окном, гласит: VACA CY.
Я выхожу из автомобиля, блокирую дверь, и направляюсь в офис, проходя мимо скелета какой-то птицы, у которой осталась только половина ее крыльев.
016.00
В вестибюле столь же холодно, как и на улице. У регистрационного стола стоит огромное кресло. В нем восседает пожилой мужнина с плохим пробором, на нем так же одеты очки в толстой роговой оправе. Мужчина читает газету. У стены висит маленький телевизор. Изображение было совсем нечетким и более того, постоянно прыгало, да и звук более чем отвратительным. Побитый жизнью телефон-автомат установленный немного выше стойки для регистрации украшали несколько пожелтевших от старости туристическими брошюр рассказывающих о Лейк-Парка Кеноби, Роберт Фрост Фарм, и
Ньюгэмпширском музее снегоходов. На одной из дверей висела табличка «Только для персонала» а на другой «Туалет – только для посетителей».
Я не должна быть здесь. Я должна быть на тригонометрии. Или нет, на истории. Я должна вернуться в школу, медленно и аккуратно, останавливаясь на желтый свет. Следую показателям ограничителей скорости.
«Да?» Мужчина смотрит на меня искоса. «Вы хотите в уборную?» Я качаю головой. «Нет, Сэр»
«Тогда чего вы хотите?» его голос сладко-смолянистый «Вы приехали посмотреть, на место, где она умерла?» это вовсе не голос с моего автоответчика. Я едва заметно кивнула.
«Десять долларов, и вы можете посмотреть» Он протягивает руку и щелкает пальцами. Я открываю свой бумажник. «У меня только есть пять»
«Этого хватит» когда я передаю деньги и получаю счет, он кричит, «Лайджи!»
Дверь уборной открывается. Парень, который вышел оттуда, кажется немного старше меня, и, наверное, на фут выше, с черными волосами, опускающимися к его плечам, и очками в роговой оправе. Кожа парня сахарно-белая, только после неаккуратной бородки его лицо приобретает цвет, красный, как вулканическая лава. Он обут в ботинки со стальной подошвой, на нем мешковатые рабочие штаны и футболка, с какой-то патриотической надписью, порванная в месте воротника. У него серые, дымчатые глаза, толсто подведенные карандашом. У него в ухе вставлен плаг коричневого, древесного цвета.
Он махает серебристым гаечным ключом, находящимся в руке, и усмехается.
«Вы звонили, Капитан?» Это тот голос.
«Она хочет увидеть это» старший мужчина бросает ему, засовывая мои деньги в карман
«Покажи ей»
Столь грубые слова остужают его, и его улыбка меркнет. Парень шагает к двери, пробормотав мне, чтобы я следовала за ним. Поскольку я ухожу с ним, старик кричит нам,
«Не смей украсть что-то. Это все собственность мотеля»