Зимняя любовь
Шрифт:
Агнес со вздохом посмотрела на свое старое поношенное платье.
— В любом случае, мне и одеть-то нечего... Лучше я отправлю на праздник Джебби и Мэри — благодаря соседям им есть в чем пойти.
— Ты тоже сможешь хорошо принарядиться. Мэйда одолжит тебе одно из своих платьев.
— Даже не знаю, Лора, — постепенно сдавалась Агнес. — Я так привыкла к своему затворничеству... Не знаю, как себя правильно вести в обществе.
— Об этом можешь не волноваться — все будет хорошо. Ты будешь выглядеть
— Ты и вправду считаешь, что женщины станут со мной разговаривать?
— Конечно. Я единственная, с кем они не хотят иметь дело, потому что считают меня бесстыжей.
— Я слышала эту сплетню... Мне кажется, такое отношение к тебе не делает им чести. И все из-за того, что у твоей малышки светлые волосы! Боже, какие глупости! У меня тоже трое Детей родились светленькими, а я, видит Бог, ни с кем, кроме Джорджа, не спала. Видимо, у вас в роду были блондины, и это передалось Жоли. Странно, почему только остальные женщины не понимают этого.
— Да просто потому, что не хотят! Им удобнее считать кого-то шлюхой, чтобы было о чем посудачить на досуге...
— Не волнуйся, Лора, — сказала юная Мэри, вставая со своего места. — Мы с мамой не верим этим сплетням и по-прежнему будем с тобой общаться. Правда, мама?
— Конечно, конечно, — поспешила ответить дочери Агнес. — И на вечеринке мы будем с тобой, а не с этими кумушками. Хоть они и были добры ко мне, помогая после смерти мужа, но сплетничать с ними я не стану!
Лора пожала плечами:
— Честно говоря, меня эти слухи даже не задевают. Мне абсолютно все равно, что там обо мне судачат. Мне есть с кем общаться и кроме них, ведь у меня три прекрасных подруги: Мэйда, Джастин и Берта...
— Когда-нибудь эти сплетницы обо всем пожалеют, — убежденно произнесла Агнес. — Вот увидишь: Жоли подрастет, у нее потемнеют волосы, и она станет похожа на Тейлора. Этого не избежать. Правда всегда, рано или поздно, становится известной.
— Ты действительно так считаешь? — спросила Лора.
— Я просто уверена в этом...
Спустя несколько минут Лора вышла из лачуги Моррисов. В последнее время хижина выглядела уже не столь убого, как раньше, стала более уютной. Мужчины потратили целый день, чтобы утеплить ее снаружи, заготовили дров. Кроме того, у Агнес появились деньги и она могла себе позволить кое-что приобрести. Флетч принес ей большую банку с пожертвованиями от жителей Биг Пайна. Этих средств с излишком хватало на то, чтобы безбедно дожить до весны...
Лора так сильно углубилась в свои мысли, что чуть не прошла мимо магазина и не забыла забрать Жоли.
— Что-то долго тебя не было, — обрушился на нее Флетч, едва она ступила на порог. — Никогда не поверю, что все это время ты болтала с Агнес. Опять завела себе какого-нибудь дружка?
—
— И кто же он? — растерялся Флетч, не ожидая такого ответа.
— Охотник. Один из твоих друзей. Ты же знаешь, что я люблю менять мужчин, как перчатки. Настала и его очередь, позабавлюсь немного, а потом подыщу себе кого-нибудь другого.
Флетч побагровел. Лора даже испугалась и отступила назад, решив, что он хочет ударить ее. Но он не шелохнулся, только крепко сжал кулаки и ледяным голосом произнес:
— Вижу, ты окончательно превратилась в шлюху... Тебе не стыдно?
Лора неопределенно пожала плечами. Это его взбесило окончательно, и он проревел:
— Убирайся отсюда вон! И поскорее! Да не забудь прихватить с собой свое незаконнорожденное отродье! Чтоб духу вашего здесь больше не было!
Лора едва не задохнулась, услышав эти слова. К оскорблениям в свой адрес она уже привыкла, но так обозвать Жоли! Раньше Флетч никогда не трогал девочку.
С полными слез глазами Лора забрала дочь из корзины и направилась к выходу.
Флетч внезапно опомнился, решив, что на этот раз явно переборщил.
— Извини, Лора. Я не хотел тебя так обидеть. Ты ведь знаешь, я очень хорошо отношусь к Жоли.
— Твои слова — лишнее тому подтверждение. Наконец-то ты показал свое истинное лицо. Теперь я хоть буду знать, что ты на самом деле думаешь о моем ребенке.
— Неправда! Я никогда не думал о ней плохо! Просто я был вне себя от ярости и не соображал, что говорю!
Лора лишь горько усмехнулась и хлопнула дверью прямо перед носом Флетча, пытавшегося ее остановить.
«Она не простит мне этого до конца жизни», — решил Флетч, горько раскаиваясь за невольно сорвавшиеся слова...
Лора вытерла слезы и пошла домой. У своей хижины она увидела молодого индейца, гладившего Храброго. Когда Лора подошла ближе, мальчик тут же вскочил на ноги.
— Здравствуйте. Я внук вождя. Он послал меня к вам передать вот это, — он протянул Лоре маленький сверток.
— Спасибо, — поблагодарила она, забирая пакет. — Проходи в дом. Мне нельзя долго стоять на улице с ребенком — она может простудиться.
Мальчик колебался. Он ни разу еще не был в хижинах белых людей. Наконец, любопытство взяло верх, и он вошел вслед за женщиной.
— Садись, — Лора указала ему на стул. — Я вернусь через минуту. Только уложу малышку.
Мальчик с любопытством осматривал комнату. Мебель, часы, тиканье которых его особенно восхитило, картины, ковры из воловьей кожи... Освоившись с обстановкой, он пересел в кресло, но оно вдруг стало качаться, и он испуганно вскочил. Однако вскоре понял, что никто не собирался сбрасывать его на пол, и снова уселся в кресло.