Златорогий череп
Шрифт:
На третьем этаже лестница заканчивалась небольшой площадкой с одинокой дверью. Ну, хоть не придется гадать, за которой прячется убийца. Сыщик негромко постучал.
– Кто там? – спросил недоверчивый голос.
– Пусти, ба-арин! – жалобно заблеял Мармеладов. – Хозяйка ругайит-ца, грит дымоходы нечищаны-я. А завтрева печки топить спочнем да и поугорай-им все досмерть!
– Погоди, сейчас открою.
Повернулся ключ в замке, лязгнула задвижка. На пороге возник оплывший господин, уже успевший переодеться в домашний халат.
– Э-э-э… Простите, господа, но что все это значит?
Посмотрел на Мармеладова, потом перевел взгляд
– Ираклий, – в этот миг он казался более изумленным, чем испуганным, – как ты меня разыскал?
– Ираклий? – растерялся сыщик. – Что за странные шутки! Мы разыскивали Ираклия Сабельянова, и вот вы перед нами. Или…
Он непонимающе обернулся и тут же согнулся пополам: крючконосый коротко, без замаха, ударил его в поддых. Потом с разворота вломил локтем в подбородок растерянному Мите. Почтмейстер скатился по лестнице и остался лежать на последней ступеньке, не подавая признаков жизни. Сыщик вцепился в плечи бывшего председателя альпийского клуба, но тот приложил его затылком о кирпичную стену. Уже теряя сознание, Мармеладов услышал, как захлопнулась дверь.
IV
Мармеладов приоткрыл глаза и посмотрел на яркую солнечную полосу, растянувшуюся по противоположной стене. Ярко-желтая лента мигала и пульсировала: то ли из-за бегущих по небу облаков, то ли все-таки не обошлось без сотрясения после удара о стену. Митя, тормошивший приятеля за плечо, шумно выдохнул.
– Слава Богу, вернулось сознание! Я, братец, как увидел твой затылок в крови… Хоть и гнал от себя страшную мысль, но сомневался – живой ли.
– А сам-то? – сыщик встал с трудом, держась за перила лестницы. – Свалился, будто мучной куль с телеги.
– Мне не привыкать. Приходилось в эскадроне падать с лошадей, да и с балконов, порою, когда ревнивый муж… А, пустое. Где же обманщик наш?
– Похоже, заперся вместе с жертвой. Ах, Митя, как же это гадко! Я помог убийце отыскать честного человека, который от него скрывался. Хотя должен был сразу догадаться…
Почтмейстер подергал дверь.
– Ничего. Одной левой вышибу!
– Давай-ка без лишней бравады.
– И в мыслях не было! Но правую руку я, похоже, сломал.
Отошел на пару шагов, выставил левое плечо вперед и навалился всем телом. Раз, другой. На третий хлипкая преграда сорвалась с петель.
– Злодей вооружен! – напомнил Мармеладов.
– Да что мне тот ножичек, – отмахнулся Митя. – Я этому гаду шею сверну.
Квартира напоминала ландыш. К узкому стеблю-коридору прилепились три небольших помещения – они шли по правой стороне и уменьшались по мере удаления вглубь дома. Так гостиная была крупнее кабинета, а тот, в свою очередь, превосходил в размерах крошечную спальню. Но окна везде были одного размера и все – распахнуты настежь.
– Сбежал, – констатировал сыщик, заглянув в каждую комнату.
– Щучий сын! Но как? – Митя высунулся в окно чуть ли не по пояс. – С третьего этажа?
– Он же альпинист. Привык цепляться за выступы и трещины на отвесной скале. А здесь карнизы, лепнина, морда льва с выпирающими клыками. Опытному скалолазу спуститься – минутное дело.
– А квартирант где? Тоже скрылся?
Из-за бумажной ширмы, отделявший угол в гостиной, донесся слабый стон. Мармеладов разорвал преграду и увидел шкап с выломанной дверцей, а рядом, на полу – седовласого. Слабеющими пальцами он сжимал серебряную рукоятку стилета. Лезвие вошло
– Стойте! Нельзя! Истечете кровью, – сыщик удержал его руки. – Доктора надо!
Митя снова перегнулся через подоконник и закричал прохожим:
– Зовите доктора и городового! Здесь убийство! Человека зарезали!
Люди на улице не поспешили за помощью и не разбежались в ужасе при мысли, что где-то рядом бродит убийца. Наоборот, вросли в землю, предвкушая новые крики из окна, а когда таковых не последовало, стали бочком, бочком подвигаться друг к другу и обсуждать кровавую историю, на ходу сочиняя нелепейшие подробности. Только дворник нахмурился и побежал вниз по улице, отчаянно дуя в свисток.
Мармеладов тем временем достал платок, плеснул воды из графина, чтобы смочить лоб и виски раненого. Тот невнятно прошептал:
– Х-х-хы-ы…
– Что? Я ничего не понял. Повторите.
– Хлебнуть… Дайте…
Умирающий сделал глоток и закашлялся.
– Благодарю, – голос звучал уже громче. – Вода обладает невероятной силой, это привычное для нас, можно сказать, обыденное вещество, способно творить чудеса, буквально оживлять и людей, и растения.
– Не время для лекций, – перебил его Митя. – Ох уж эти ученые! Никогда не упустят случая.
– Видите ли, господа, моя научная стезя – ботаника.
– Ботаника? Зачем же вы отправились слушать Брунна? – спросил Мармеладов. – Мы готовили наживку, чтобы поймать на крючок археолога, историка, этнографа, но никак не ботаника!
– Археологией я увлекся лишь пару лет назад, и как все неофиты стараюсь не пропускать интересных лекций, столь редких в наше время. А Брунн… Лакомый кусочек для всех любителей древностей. Но что же я… Даже не представился. Зовут меня Макар Макарыч…
– Вострый, – докончил сыщик. – Вчера этим именем назвался человек, который сегодня ударил вас ножом. И мы поверили…
– О, Ираклий – совершенный безумец. Вы, господа, знакомы с ним недавно? – седая голова склонилась набок, внимательные глаза осмотрели гостей, отметили блестящие пуговицы на мундире почтмейстера и, кажется, это успокоило Вострого. – Выходит, вы не в курсе его мономании? Он обожает старинные легенды, мифы, былины, и постоянно ищет доказательства, что все события, описанные в древних эпосах, происходили в реальности. В 1873 году Сабельянов ездил в Трою, на раскопки Шлимана [5] , и обнаружил клад с тысячей золотых бусин. Затем помог Фальке [6] отыскать тайный город этрусков неподалеку от Тосканы, а с Хуманом [7] побывал в Пергаме и тоже что-то эдакое из-под земли достал… Дайте еще глоточек!
5
Генрих Шлиман – немецкий археолог, проводил раскопки античных городов.
6
Исидор Фальке – итальянский археолог-самоучка.
7
Карл Хуман – немецкий инженер и археолог, раскопавший Пергамский алтарь, один из важнейших памятников эллинистического искусства.