Злая корча

Абсентис Денис

Может, наши сведения о «выпоте растений» (без участия насекомых) не слишком верны? Существует ли он вообще, кроме как на страницах старых энциклопедий?

Также медвяной росой по привычке очень часто называют падь — выделения тли, червецов, листоблошек и других насекомых, питающихся соком растений. В XIX веке еще думали, что даже медвяная роса на ржи происходит от тлей. Падевый мед, собираемый пчелами — это обычно именно взяток от пади, а не от медвяной росы. Для пчел он вреден и не пригоден для зимовки. Впрочем, бывает и такое малоизвестное исключение: не имея другого взятка, пчелы «сосут сладкие ягоды (малину), плоды шиповника, берут сладкие выделения на ржи при поражении ее спорыньей» [347] .

347

Глухов, М. Важнейшие медоносные растения и способы их разведения. Гос. сельскохоз. издательство «Новая деревня», 1929. С. 103.

Причиной посещения пчелами ржи и других злаков является ядовитый гриб-паразит — спорынья, растущий на колосьях ржи в виде небольших

удлиненно-продолговатых, несколько искривленных, темно-фиолетовых, с беловатым стирающимся налетом твердых рожков. Весной споры этого гриба попадают на ржаной колос, в котором начинает образовываться сладкая жидкость (падь) [348] . Вначале образуются только небольшие капли ее, постепенно увеличивающиеся и стекающие по колосу. В местах, где спорынья выращивается для медицинских целей, гриб образует только сладкую жидкость, с нее пчелы могут собрать взяток чистого спорыньевого меда [349] .

348

В цитате, опять же, имеется ввиду не падь, а медвяная роса; возможно, это неточность переводчика.

349

Крижан В. 1000 вопросов и ответов из пчеловодства / Перевод со словацкого. Алма-Ата: Кайнар, 1976.

«Любопытно отметить, что спорынья является также вредной и для пчел, как об этом сообщает И. А. Каблуков (1920) — пишет миколог Ячевский, но добавляет: — имеет ли этот мед ядовитые свойства для людей, не выяснено» [350] .

Что касается пчел, то вред подтверждается. «Характеристика вредного значения спорыньи будет неполной, если не упомянуть об отрицательном влиянии ее на пчел. Последние погибали целыми семьями от поедания ее на бескорневищном пырее» [351] . Но влияние спорыньевого меда на людей, похоже, никто так и не исследовал. Так что успевали ли сами пчелы набрать его достаточное количество до своей смерти, и был ли этот мед ядовитым и галлюциногенным — вопрос остается открытым. Возможно, что давно известный на Кавказе так называемый пьяный, или бешеный, мед объясняется не только андромедотоксином — нейротоксином в нектаре вересковых, рододендрона или азалии. А местная болезнь «бандала», что означает «пьяная походка», могла быть вызвана не только фузариозом.

350

Ячевский А. А. Основы микологии: посмертное издание. М., 1933. С. 354.

351

Воронкевич И. В., Горленко М. В., Журавлев И. И., Новотельнова Н. С. Грибы — друзья и враги человека. М.: Советская наука, 1956. С. 86.

Глава 15

Психозы и галлюцинации

И тотчас после этого все множество бесов пришло в неистовое движение, потому что у диавола есть много способов борьбы с людьми. Вдруг раздался такой гром, что место это поколебалось в самом основании, и стены распались; и тотчас сюда ворвалось и заполнило жилище Антония множество демонов, явившихся в виде призраков львов, волков, аспидов, рысей и медведей, и каждый из этих призраков обнаруживал свою ярость соответственным его виду способом: лев рыкал, готовясь поглотить Антония, буйвол устрашал своим ревом и рогами, с шипением извивалась змея, стремительно бросались волки, рысь по-своему изловчалась к нападению; все эти призраки были крайне страшны по своему внешнему виду, а производимый их ревом шум был прямо ужасен.

из жития св. Антония, IV в.

Хотя легендарные описания страшных видений св. Антония и его постоянной борьбы с мерещащимися ему днем и ночью демонами и подразумевают закономерность выбора именно этого святого для защиты от болезни, до XIX века связь психических расстройств с огнем св. Антония отмечалась достаточно редко. Объяснять неадекватность поведения одержимостью бесами было в те времена более привычно. Но все же не так редко записи современников говорят об изменении состояния психики из-за этой болезни, а иногда именно в связи с потреблением хлеба или непосредственно спорыньи.

Теперь, когда мы проникли в скрытый внутренний мир паразита claviceps purpurea, мы знаем, что спорынья содержит алкалоиды, и их состав подобен составу ЛСД. Таким образом, мы можем лучше понять расстройства, вызванные гангреной в ее ранних стадиях. Любой эрготизм начинался с фазы психических расстройств, описанных классическими клиницистами: «сонливость и мечты», «головокружение и шум», даже «лихорадочный бред»; «нет сомнения, что [спорынья] попадая в хлеб, вызывает головокружение и ощущения, подобные опьянению» [352] , «как только крестьяне съедали этот вредный хлеб, они чувствовали себя пьяными» [353] . Это было эрготическим опьянением. Вызывало ли оно страх? Для некоторых оно принимало форму «очень тяжелого сна и тревожных сновидений»; для других интоксикация проявлялась легкими и быстрыми галлюцинациями, в отличие от кошмаров, населенных странными и ужасными чудищами, причиной появления которых являлась ранняя форма гангрены огня святого Антония [354] .

352

Это слова Шампье (Champier), одного из королевских врачей, 1560 год.

353

Read, 1774, 8 (ссылка Ferri`eres).

354

Ferri`eres M. Sacred cow, mad cow. Columbia University Press, 2005. p. 141.

В 1880-х

годах психозы при эрготизме подробно описали доктора Фриц Сименс и Франц Тучек. При этом галлюцинации они отдельно не выделяли, а наблюдаемые случаи неадекватного поведения Тучек пытался объяснить алкоголем, истерией, идеями греховности и пр. Но в той или иной степени психические отклонения у пациентов замечали и раньше, особенно при «злых корчах».

Собственно, изменения психики при отравлении спорыньей являются настолько демонстративными, что задолго до описания Siemens’а и Tuczek’а все авторы, описывавшие эрготизм, в частности его конвульсивную форму, всегда отмечали те или иные формы психозов, сопутствующие заболеванию [355] .

355

Выясновский А. Ю. Эрготизм. Классификация форм, клиника и патологическая анатомия хронического эрготизма. Издание Психоневрологического института. Пермь, 1937. С. 66.

Врачи Марбургского факультета наблюдали психические расстройства во время эпидемии эрготизма 1596 года (хотя посчитали болезнь инфекционной), в 1598 году Зеннерт (Sennert) описал ряд психозов, отметив ступорозные состояния, бред, «сумасшествия». В 1697 году в Гессене были описаны случаи потери умственных способностей после корчи [356] . Хофмейер (Hoffmeyer, 1742) отмечал «бредовое безумие» у пациента, причем семь месяцев спустя после урожая [357] . Таубе (Taube) указывал на «тупоумие», манию или «истинное бешенство», аменцию и истерию после эпидемии 1770–71 гг. В это же время Вичманн (Wichmann) описывал психические расстройства: «многие больные впадали в настоящее сумасшествие, тупоумие или какую-то нечувствительность, так, что они, когда их спрашивали, пристально смотрели на собеседника и ничего не отвечали, как бы не понимая вопроса». Во время эпидемии 1831—32 годов в Германии Вагнер (Wagner) отмечал галлюцинации и потерю памяти [358] .

356

Ibid.

357

Barger, G. Ergot and Ergotism: A Monograph. London: Gurney and Jackson, 1931. p. 37.

358

Выясновский, 1937. С. 66.

В России изменение сознания больных во время эпидемии было отмечено еще в Троицкой летописи под 1408 годом: «у иныхъ же и мысль измнится, и умъ отымется». Связь заболевания со спорыньей и влияние отравления на психику показала эпидемия «1785/86 г.г. въ Кіевскомъ намстничеств, описанная штаб-лкаремъ Стефановичемъ-Донцовымъ. Эпидемія сопровождалась корчами рукъ и ногъ и гангреной конечностей, по самые локти и колна, падучей и безумствомъ» [359] . Ближе к середине XIX века в России в циркулярах МВД и врачебных работах (и даже в общеобразовательных словарях) регулярно упоминаются симптомы «помрачения сознания», «отупения» и «безумия» при отравлении спорыньей. Например: «Умственныя способности также разслабляются, оказывается безумiе, меланхолия, и больной съ вида походитъ на пьянаго» [360] . «У иныхъ вмсто корчей было ненатуральное отправленiе мозга, близкое къ помшательству ума» или «тихий бред» [361] . В это время связь «злых корчей» с состоянием безумия и агрессивностью уже хорошо была известна властям. Характерно описание судебного процесса «сельского Раскольникова» крестьянина Прохорова, который в 1863 году пытался убить лесного сторожа топором (Достоевский начнет писать свой роман пару лет спустя, и кто знает, не под влиянием ли обсуждений этого случая придет ему мысль именно о топоре?). Как и в более поздних наблюдениях Реформатского, когда близкие люди сами обращали внимание на изменение личности больного, заявляя, что он стал каким-то «диконьким», так и в этом случае родственники видели, что Прохоров был не в себе, но связывали это с его «падением с угла избы». Следствие выяснило, что распространенной в этой местности болезнью страдает не только один Прохоров, но от нее уже умер его пятилетний сын, а также и другие члены семьи:

359

Виноградов Н. Ф. О патолого-анатомическихъ измненияхъ въ органахъ и тканяхъ у людей при хроническомъ отравленіи спорыньей (raphania, ergotismus, болзнь „злая корча“). Казань, 1897. С. 9

360

О спорынь / Отечественныя записки, Том 10, тип. Н. Греча, 1840. С. 41.

361

Распоряженiя относящiяся до Медицинской Полицiи (1839) // Сборникъ циркуляровъ и инструкцiй МВД, Томъ 7. С. Петербургъ, 1858. С. 169.

Кроме сего въ доме Прохорова отъ болзни, въ род сумасшествiя, умерли сестра его Аграфена, мужъ ея Полiэвктъ и его мать Прасковья, и это случилось такъ, что все они, выбжавъ на улицу, упадали на землю и начинали кататься съ порывомъ бить. Прохоровъ до времени событiя былъ кротокъ въ семействе, помогалъ въ работахъ, какъ следуетъ. Изъ сего коммисiя заключила, что Прохоровъ, нанесшiй топоромъ раны лсному сторожу Капустину, былъ въ припадке сумасшествiя, послдовавшемъ не отъ паденiя съ угла избы, а отъ болзни «злая корча», существующей въ этой мстности [362] .

362

Любавскiй А. Д. Русскіе уголовные процессы. 1867. Том 3. С. 110–113.