Злоба

Гвинн Джон

– Завтра я должен пройти испытание воина-отсидеть свою Долгую Ночь.’

– Что?- Это действительно привлекло ее внимание. ‘Ты готов?- сказала она и увидела, как его лицо вытянулось, волнение сменилось сомнением.

‘Не знаю, - честно признался он.

То, что я хотела сказать, - она прервала, - это чувствуешь ли ты что готов? Конечно, ты готов – у нас есть синяки, чтобы доказать это, не так ли, Дат?- Она толкнула локтем их друга.

– О да, - с энтузиазмом кивнул он.

Среди толпы, которая теперь окружала их, Сайвен увидела Гара. Она попыталась нырнуть за спину Фаррела, но было уже поздно, и Гар, прихрамывая,

подошел к ним, нахмурившись.

‘Где ты пропадала? Ты был нужна в конюшне.’

Она просто смотрела на него и пыталась придумать, что сказать, но не могла.

Гар нахмурился еще сильнее. Он открыл было рот, чтобы сказать что – то неприятное, но тут толпа вокруг них вдруг стала громче. Новоприбывшие уже входили во двор, стуча копытами по камням. Сайвен просто уставилась на него и тут же забыла о Гаре.

Дюжина или около того воинов въехали во двор, прекрасно выглядя в кольчугах и черной полированной коже, с серебряными орлами, вырезанными на их нагрудниках. Но взгляд Сайвен был прикован к тем двоим, что ехали во главе отряда. Они оба сидели в седлах, один был одет так же, как и другие воины, верхом на энергичном белом жеребце, с двумя мечами на поясе. Это был молодой человек с темными вьющимися волосами, обрамляющими обветренное красивое лицо, с ярко-голубыми глазами, изучающими толпу. Он улыбнулся, ни на кого не глядя; Сайвен вдруг почувствовала, что он смотрит на нее одну.

Она с усилием отвела взгляд, чтобы посмотреть на мужчину, ехавшего рядом с ним. Она ахнула, увидев его лошадь, Паломино такого качества, какого она никогда раньше не видела. Он был легче в кости, чем другие лошади, длиннее в ногах, почти танцевал, пересекая двор, олицетворяя грацию и силу. Человек на его спине был старше, также одетый как воин, но этот человек явно не был похож на других. У него были длинные черные как смоль волосы, стянутые на затылке полоской кожи, а за спиной висел длинный изогнутый меч. Было в нем что-то такое, что напомнило Сайвен Бурю. Он грациозно сидел в седле, излучая ощущение силы и едва сдерживаемой жестокости, дикости.

Она пошла сказать что-то Корбану и заметила, что Гар исчез в толпе. Сам Корбан был бледен и пристально смотрел на кудрявого воина.

– Корбан, - сказала она и сжала его руку.
– Корбан, с тобой все в порядке?’

Ее брат вздрогнул, но кивнул, его румянец немного вернулся.
– Да ничего особенного, - сказал он.

Затем король Бренин вышел из толпы вместе с Пендатраном, Халион следовал за ними, выглядя неловко в своей новой роли.

‘Рад встрече, Натаир,-сказал Бренин, сжимая руку кудрявого мужчины, когда тот наклонился в седле. Шум толпы заглушил остальные слова, и вскоре вся компания направилась к замку.

Много позже Сайвен осталась одна в зале после пиршества. Таннон увел Корбана, желая обсудить последние детали завтрашнего дня. Эдана тяжело опустилась в соседнее кресло, а за ней-силуэт воина. Сайвен ожидала увидеть Ронана, но это был Коналл.

– Привет, - сказала Эдана, все еще изможденная их недавним опытом.

Сайвен кивнула. ‘Давненько я тебя не видела, - сказала она.

‘Нет. Эдана покачала головой.
– Со времен моей мамы . . .- Она отвела взгляд.
– Отец беспокоится за меня. Особенно после новостей об Утане. Он боится возмездия, - вздохнула она.

Около десяти ночей назад до Дан Каррега дошли слухи о смерти сына Овейна, слухи следовали за новостями, как вороны

за кровью. Все, с чем можно было согласиться, - это то, что Утан мертв и что Овейн считает Бренина ответственным за это.

‘Значит, Коналл теперь твой телохранитель?- Сказала Сайвен, желая нарушить воцарившееся молчание.

‘Да.’

‘Как поживает твой отец?’

‘Горюет. Сердитый. Очень злой. Мысль о мести поглощает его.’

‘А ты?’

– Я?- Сказала Эдана.
– Я не могу поверить, что моя мама умерла . . .- Она крепко зажмурилась.
– Я скучаю по ней. Я хочу, чтобы она вернулась, жалею, что ничего ей не сказала. И я хочу быть сильной для папы, но он, кажется, этого не замечает.’

‘Ты говорил со своим отцом? Сказала ему, что ты чувствуешь?’

‘Нет. Он был таким непостоянным-иногда таким грустным, иногда таким злым. Он меня пугает.’

‘Но он любит тебя, и если бы он знал, что ты чувствуешь, он бы пожалел.’

Эдана выглядела усталой, потом кивнула. ‘Ты права. Я поговорю с ним. Но мне было бы легче, если бы ты была рядом.’

Сайвен сидела там, хотела сказать "нет", но Эдана смотрела так умоляюще, что она встала и последовала за принцессой через замок.

Эдана постучала в знакомую дверь и вошла, не дожидаясь ответа. Король Бренин сидел в своем кресле с высокой спинкой и что-то обсуждал с Эвнисом и Хебом. Халион стоял позади короля, положив руку на рукоять меча. Взгляд Сайвен скользнул по пустому стулу рядом с Бренином, где только что сидела Алона.

– Отец, Я . . .- Начала было Эдана, но тут же замолчала, увидев суровые лица собравшихся в комнате.

‘В чем дело?- Спросил Бренин, раздраженный тем, что его прервали.

– Я хотел поговорить с Тобой, Отец. О. . .’

– Ну Что, Эдана?- Сказал Бренин, махнув рукой.
– А теперь быстро, я занят.’

Затем раздался стук в дверь, и появились трое посетителей из Тенебраля. Двое из них возглавляли колонну: Натаир, Король Тенебраля, и Сумур – лорд, как впоследствии выяснила Сайвен. Третьим был один из их почетного караула, молодой воин с легкой улыбкой, держа под мышкой похожий на Раптора шлем.

– Натаир, добро пожаловать, - сказал Бренин.
– Хеба, ты знаешь, а это мой советник, Эвнис.’

‘Приятно познакомиться, - тепло сказал Король Тенебраля, улыбаясь Эвнису.
– Благодарю вас за гостеприимство – мы хорошо накормлены и отдохнули, поэтому я решил поговорить с вами о причине моего приезда.’

Сайвен и Эдана отошли в дальний конец комнаты, чтобы их не прогнали.

‘Как вы, вероятно, слышали, мой отец был убит.’

‘Да. Примите мои соболезнования, - сказал Бренин, склонив голову.
– Аквил был хорошим человеком, великим человеком.’

‘Моя благодарность. С тех пор его убийца предстал перед судом.’

‘Я слышал, - нахмурился Бренин. ‘Я бы еще поговорил с тобой об этом, но сейчас не время.’

– Мне еще многое предстоит пережить, - продолжал Натаир, - нося корону моего отца. И я знаю о его амбициях и обязательствах. Это первая причина, по которой я пришел сюда. Я знаю, что мой отец был полон решимости помочь вам справиться с вашими проблемами – с беззаконниками на ваших границах. У меня есть небольшой отряд воинов, все еще на корабле. Я помогу Вам в вашем стремлении и помогу Вам очистить ваши границы от этих разбойников. Это было бы честью для моего отца и для союза между нами, которого, я надеюсь, вы все еще придерживаетесь.’