Злодейка в быту
Шрифт:
Собираться воедино надо, но не через взаимоуничтожение всех частей. Через слияние…
— Юная госпожа, — на грани слышимости выдыхает напуганная моим поведением кормилица.
Мне нужна опись.
Я вхожу в передний двор. И кормилица, и Нана следуют за мной. Надо полагать, госпожа Ланши и кузины тоже скоро присоединятся, но несколько минут у меня есть, и я бегло осматриваюсь.
Для начала главный двор очень просторный. Комната по площади превосходит павильон «Северной тишины» если не в два, то в полтора раза. Здесь светло, просторно. Стены скрыты золотисто-бежевыми
Отличий от зала, в котором меня принимали родственники, практически нет — тоже стол по центру, тоже места для членов семьи и гостей. Или нет? Почему мне вдруг вспомнилось, как отца почтил визитом третий принц? Хотя его высочество был гостем, именно он занял главное место.
Впрочем, сейчас особенности приема августейших особ — последнее, о чем стоит думать. Едва ли я сегодня встречу какого-нибудь принца…
Я замечаю столик в углу. Изогнутые ножки настолько высокие, что работать за ним получится исключительно стоя. Память подсказывает, что столик предназначен для писца, но поставлен не столько из необходимости, сколько для антуража.
Мне сгодится.
— Нана? — окликаю я служанку.
— Да, юная госпожа Юйлин. — Она ставит коробку на столешницу.
Открываю я сама, заглядываю. Внутри все, что нужно: бумага, писчие принадлежности.
Иномирная часть меня впадает в ступор, она догадывается, что тушь нужно растереть и смешать с водой в тушечнице, но как именно это сделать, она не понимает. А кисть как брать? Как-то… Лучше не думать, а делать, полагаясь на память тела.
Я удивляюсь, насколько изящно мне удается подхватить чернила на самый кончик кисти.
Эм, а что мне написать?
Юйлин хоть раз доводилось писать отцу письма? Вроде бы да, и не единожды. С одной стороны, хорошо, что мне есть откуда списать, с другой стороны, отец, зная манеру своей дочери, заметит малейшее несоответствие ее стилю и почерку.
Память подкидывает идеально подходящий случай из относительно недавнего прошлого. Два года назад в провинции Вейди случилась засуха, и император назначил отца ответственным за устранение последствий природной катастрофы. Отцу пришлось уехать больше чем на полгода, а Юйлин упросила разрешить ей совершить паломничество в храм Семи живительных источников, чтобы помолиться об удаче для отца.
Как мило…
Мою иномирную часть начинает подташнивать от слащавой приторности — Юйлин искренне желала отцу благополучия, но молитву она использовала как предлог для большого путешествия.
Кисточка порхает над листом бумаги.
«Дочь приветствует отца», — вывожу я довольно странную формулировку. Только почему странную, если иначе не пишут? Ощущение расщепленности возвращается. Кажется, оно тем ярче, чем сильнее противоречия между частями.
Я продолжаю писать и думать. Раз вовсю звенят тревожные звоночки, то времени читать длинное послание у отца, скорее всего, не будет. Мне выгоднее, чтобы он пробежал взглядом несколько строк и оставил письмо непрочитанным? Или, наоборот,
Длиннее текст — больше ошибок.
Что мне упомянуть обязательно? Добралась целой и невредимой, что ложь. Командир Вей защитил нас от нападавших, дядя и тетя встретили меня гостеприимно…
А что, если отец сказал передать письмо с командиром с единственной целью — дать мне возможность рассказать о встрече правду? Любое другое письмо дядя перехватит и прочитает, но не это.
Очевидная мысль, которая почему-то меня не посещала, а споткнувшись о нее, я делаю на бумаге позорную кляксу.
Придется переписывать.
И предоставленным шансом наябедничать от души я, увы, не воспользуюсь, потому что возвращения в столицу в моих планах точно нет. Разве что туманно намекнуть на возникшую неловкость? Хм…
Я перечитываю вторую версию письма — удовлетворительно.
— Кажется, за последние годы нравы в столице поменялись? Этикет забыт, в моде пренебрежение к старшим, грубая дерзость и вульгарность.
Увлекшись каллиграфией, я упустила момент, когда в зал вошла госпожа Ланши.
Я поднимаю голову.
Что мне ей сказать? Напомнить ее же слова — госпожа Ланши просила чувствовать себя свободно.
— Тетушка…
— Юйлин, зачем ты привела в мой дом больную служанку? Кого именно ты хочешь заразить?
О-о-о…
Я недооценила способность госпожи Ланши находить самые уязвимые точки и бить в них без промаха.
Может, сослаться на холодную погоду и простуду?
Ближе всех к больной служанке я — это тоже аргумент. Если я не заболеваю, то остальным чего бояться?
Да, я недооценила.
Сквозняк приносит от входа густой аромат горько-терпких духов с перечной примесью. Я невольно морщусь — острый запах щекочет ноздри, провоцирует чихнуть.
Так госпожа Ланши придумала, как запереть меня во дворе под предлогом болезни? Отправит во двор «Северной тишины», окружит охраной и прикажет пару раз в день передавать для меня с кухни еду?
Сдержаться мне не удается, я чихаю.
Хуже, что не только я. Самой госпоже Ланши и кузинам каким-то образом удается избегать воздействия перечного запаха, а вот кормилица Мей заходится в кашле. И самое страшное не сам приступ, а алая кровь, которую выкашливает кормилица.
Глава 6
— О…
— Ах! — друг за дружкой восклицают кузины и прикрывают нижнюю половину лиц рукавами.
Госпожа Ланши поднимает веер.
Запах все еще распространяется, и кормилица Мей продолжает надсадно кашлять. Белый платок в ее руках стремительно намокает. Если игнорировать сухой приступ сегодня я могла, уверенная, что займусь лечением завтра или послезавтра, то кровотечение нужно остановить немедленно.
— Твой отец никогда бы не позволил больной служанке оставаться рядом. — Ледяной тон госпожи будто промораживает зал, так и кажется, что я увижу, как от моего дыхания поднимается облачко пара. — Ты скрывала ее болезнь, Юйлин? И собиралась продолжать скрывать? Возмутительно и недопустимо!