Злое наследие
Шрифт:
Из лаза принц выбрался удачнее, чем втискивался в него, но всё-таки почти клюнул носом столик. Девчонка поддержала его под локоть и сразу же накинула на голого длинный серый плащ. Впервые в жизни сын короля одевался полностью сам и делал это очень быстро. Ему пришлось напялить на себя одежду, которую пристало носить разве что дворовой прислуге или каким-нибудь городским оборванцам, но в нынешних обстоятельствах – чем хуже, тем, логично, лучше. Свёрток со своим обычным нарядом, завёрнутым в старый грязный плащ, Аранеф сперва собирался сунуть под мышку, но сообразил: просто так идти по дому, а потом ещё и по двору – подозрительно. Надо как-то сыграть
– Нужно что-то нагрузить на меня. Так ведь? Зачем вообще в особняк приводят рабочих? Что-то передвинуть, починить? Соображай.
– Может быть… Мешок с мусором? – предложила она и пугливо покосилась на августейшую особу. – Боюсь, что если выносить какой-нибудь другой груз, придёт распорядительница дома, начнутся вопросы.
– Пусть будет мусор, – поморщился принц. – Где он? Давай.
В мешок с мусором беглец сунул и свёрток одежды, решив, что брезгливость будет давить в себе потом, когда выберется из особняка. С трудом и далеко не сразу навалил тяжесть на плечи, и ещё позволил спутнице распустить свои волосы, закрыть ими часть лица.
Ему, конечно, было страшно, но торба, безжалостно давившая на плечи, эта непривычная ноша и непривычная роль быстро разогнали мрачные мысли, полные дурных предчувствий, и притормозили работу воображения. На то и другое требовалось хоть сколько-то сил, а боль в плечах и тягота прогнали прочь разумное соображение, что разоблачить мнимого работягу может кто угодно и где угодно: в каждый момент пути сквозь подсобные помещения дома и тем более во дворе.
На принца в обличье оборванца спутница для виду раздражённо покрикивала, если поблизости появлялся безразлично-любопытствующий слуга или подсобный рабочий. В результате странной парой так никто и не заинтересовался.
– Здесь можно сбросить мешок, – подсказала, задыхаясь, девица и за калиткой роскошного особняка оттащила Аранефа в кусты. Кажется, двадцать минут давно миновали. И полчаса тоже прошли. Вот-вот поднимется суматоха, но… Но пока за спиной царили тишина и покой. Встревоженных злых голосов не слышно.
– Что с тобой такое? – властно осведомился принц. – Ну?
– Со мной? – Она едва переводила дыхание.
– Именно. Чего дрожишь? Перепугалась? Мы же выбрались. Сама видишь. Отсюда до Храма сможем добраться без приключений. Вот скажи мне: что с сенешалем? Ты знаешь?
– Господин две недели назад не вернулся из столицы. И никаких известий. Потом пришли люди от господина нового командира гвардии и отдали приказ.
– Меня поймать и запереть?
– Да. И охранять. Но я не знаю подробностей.
– Ну, конечно. Откуда тебе. Идём, давай быстрее. – Принц выдернул из мешка свой свёрток, плотнее закутался в плащ, для пущей конспирации дал волосам упасть на лицо – и вдруг осознал, что совсем не ориентируется в этой части пригорода. Да, собственно, и зачем ему было изучать окрестности? Его всегда доставляла на место карета, сопровождала охрана, секретарь. Да, он не знает даже тот город, в котором вырос, пусть кому-то это и покажется странным.
Вряд ли спасшая его служанка догадалась о новом затруднении, но она с самого начала всё взяла в свои руки. Процесс спасения августейшей особы шёл своим чередом. Девушка довела спутника до перекрёстка, здесь уверенно остановила телегу, нагруженную какими-то объёмными тюками, сунула вознице монетку, и тот легко согласился подвезти до святилища их обоих. На спутника служанки он обратил намного меньше внимания, чем на собственную лошадь, –
Аранеф, хоть и обрадовался этому, также и удивился. Он вряд ли был способен с ходу поверить, что, переодевшись в серую рабочую одежду, растрепав волосы, сгорбившись и запачкавшись (а в потайных ходах было пыльновато, и всё, что он прихватил по пути, осело на лице, волосах и руках), стал неотличим от обычного горожанина из низов. Вдобавок принц старательно отводил глаза, чтоб они, характерно-синие, яркие, не привлекли к нему досужее внимание. Так как же было угадать, что в действительности этот рослый оборванец – птица высокого полёта?!
Телега двигалась по улицам без спешки, и беглец всё ждал, когда же суматоха и шум, появившись в отдалении, накроют их, словно цунами берег. Но обычную и спокойную жизнь вокруг ничто не нарушало, бытие следовало проторённым путём. И ехали они недолго – оказалось, что возница подрядился везти попутчиков только до ближайшего святилища, крохотного, из числа тех, что строят в любом мало-мальски значимом поселении и в каждом крупном районе города.
Принц спрыгнул с телеги поспешно, лишь в последний момент вспомнил о своём свёртке. Минут через пять он уже беседовал со служителем, больше не сдерживая привычный тон голоса, не опуская взгляд и спину держа как принято: прямо и горделиво. Может быть, поэтому молодой законоучитель сразу поверил в его слова, ещё до того, как Аранеф вспомнил, что, переодеваясь в босяка, забыл снять с пальца золотой перстень с гербом, и продемонстрировал его. Только после этого его пробил жарок шока: ведь достаточно было попасться на глаза одному внимательному человеку, и, вероятно, поднялся бы шум, и пленник снова оказался бы под замком. И всё из-за своей глупой неосмотрительности и невнимательности! Королевские перстни – очень приметные.
Служитель Пламени сразу стал почтительным сверх меры, пригласил принца идти за собой. Повернувшись к спутнице спиной, Аранеф сразу же забыл, что не спросил её имени, что обещал защиту и награду. Да и просто факт её существования в один миг вылетел из головы. Что там какая-то служанка, даже судьба брата, который по-прежнему где-то здесь находится в плену (то ли в столице, то ли в пригороде), мало его волновала. Аранеф помнил только о том, что пережил чудовищное, неправдоподобное испытание, чудом избегнул страшной развязки и наконец-то оказался в относительной безопасности.
– Я хочу, чтоб вы тайно переправили меня в Храм, – произнёс он повелительно. Не потерял величественности и самоуверенности, даже когда отыскал место, чтоб переодеться обратно в нормальную одежду, и скинул с плеч серое тряпьё. Теперь собственная нагота его не беспокоила, всё в мире наконец-то вернулось на свои места, стало предсказуемым и понятным. – У вас должен быть безопасный способ.
– Способ? Конечно, ваше высочество. Конечно. Угодно ли вина? И согласитесь ли освятить Главные ступени?
– Разумеется. А пока распорядитесь готовить экипаж. Не в телеге ж меня повезут. Вином я лучше угощусь в Храме. И расскажите, наконец, что происходит в столице? Кто из высших чинов на своём месте и чем занимается?
Служитель взглянул на принца с удивлением: пожалуй, действительно странно было спрашивать о новостях человека, который призван сосредоточивать внимание исключительно на магии и её законах, на том, чтоб обыватели помнили, кто воплощает в себе образ Пламени и какие молитвы ему следует возносить, да ещё следить за соблюдением перечня правил.