Злое наследие
Шрифт:
В этой ситуации – да! – угощение, а в особенности вино, и защита от холода были большой любезностью.
Принц вошёл в тёплый ароматный полумрак, величественно кивнул в ответ на приветствие – и в следующий момент потерял ощущение связности происходящего. В сознании остался след того, что да, происходит что-то странное, и с этим не получается совладать простым усилием воли, но действовать-то надо, иначе… А что иначе?
Он плыл в пространстве полубреда, в окружении чёрных и серых пятен, не видя ничего другого и не слыша голосов, но угадывая движение вокруг себя, и какую-то смутную суету. А потом странное состояние было сдёрнуто
Правда, видно всё равно было очень плохо. В шатре стало ещё темнее, едва угадывались силуэты людей, лица рассматривать – даже и не думай. Входы и световые проёмы укрыли очень надёжно, опустили перегораживающий занавес, и теперь Бовиас мог только гадать о том, что происходит. К тому же, дёрнувшись, он убедился, что крепко привязан к креслу, на которое его усадили. Конечно, со временем, наверное, удастся высвободиться, но потребуется не меньше получаса, либо же надо действовать размашисто, чего ему, конечно, присутствующие не позволят.
Интересно, сколько их тут?
Бовиас был, к собственному лёгкому удивлению, спокоен. Ему, как недавно его старшему брату, просто не верилось, что с ним может произойти что– нибудь по-настоящему плохое. Ведь его особа священна – ну кто, в самом деле, решится причинить ему вред?
– Герцогиня была удивлена попыткой сына действовать через её голову, – произнёс кто-то в темноте. Принц разглядел окат головы, почувствовал, что беседующий сидит рядом – и больше не разобрал ничего. – И возмущена намерением ей повредить.
– Кто ты такой?
– Не надо задавать лишних вопросов. Это бессмысленно. Куда разумнее будет внимательно слушать и дать разумные объяснения своим проступкам.
– Ты мне указывать не будешь.
– Сейчас именно я и буду указывать. Если принц, конечно, не желает окончательно поссориться с матерью.
– Тебя не касаются мои отношения с её светлостью.
– Принцу следует молчать и слушать. – Невидимый приблизился настолько, что стало чувствоваться его дыхание. А ещё – его рука легла на основание Бовиасовой шеи. Пальцы жёсткие и уверенные, определённо чувствующие своё право на любой жест, даже такой. Ещё чуть-чуть – и станет больно. – Если, конечно, есть намерение жить дальше долго и счастливо.
– Ты мне угрожаешь?
– А следует? – Он сделал паузу. – Герцогиня велела передать, что не станет ждать ещё одного подобного поступка. Она даёт сыну последнюю возможность понять, что только её волей принц может руководствоваться. В противном случае её светлость предпочтёт действовать самостоятельно. И в одиночку. Незаменимых людей нет.
– Любопытно, где же матушка собирается взять ещё одного сына? – Только сейчас сын короля начал смутно осознавать, что он тоже смертен. И есть люди, которым безразличны святыни. Они способны поднять руку даже на будущего государя. – Если избавится от меня?
– Герцогиня велела напомнить, что, кроме его высочества Бовиаса, есть и другие принцы. Кое-кто из них может оказаться податливее. И послушнее. Герцогиня найдёт выход. Она не позволит кому-либо совать ей палки в колёса. И любой, кто попытается это сделать, будет наказан. – Короткое молчание, а потом Бовиас почувствовал металл у горла. – И нейтрализован.
Прохладное колкое прикосновение стало спусковой пружиной, которая запустила в его душе
К тому же есть вероятность, что намёки на убийство – просто пустые угрозы. Даже очень влиятельный и самоуверенный аристократ решится осуществить подобное действие лишь в самом крайнем случае. Властительница Овеяния, конечно, не исключение.
– От герцогини отвернутся все, даже самые верные сторонники, когда узнают, что она убила члена королевской семьи, и к тому же собственного сына, – напомнил он.
– Опрометчиво думать, что её светлость не сумеет использовать такую важную смерть в своих целях. Конечно, вскоре будут пойманы убийцы принца, и ими окажутся люди его высочества Аранефа. Или Конгвера. Или Эшема. Думаю, основная мысль понятна. Герцогиня окажется в положении защитницы истины, и союзников у неё только прибавится. Принц хочет убедиться, что именно так и будет? Тогда ему не следует больше никогда разочаровывать мать. Мёртвому трудно наблюдать за делами живых, верно? Думаю, я понятно говорю.
– Я слушаю. Чего она хочет? – проговорил Бовиас, чувствуя, как пальцы на его шее стискиваются сильнее. Никто тут с ним не церемонился: запугивали, как простого проштрафившегося офицеришку или шпика средней руки. Можно было ожидать даже, что сейчас примутся банально и тупо бить. И это ошеломило сильнее всего. Вслед за шоком пришло отвращение. С ним не должно было произойти ничего подобного.
Кажется, его предположения, что мать побоится покушаться на кого-то из принцев или расправляться с ним самим, ошибочны.
– Герцогиня велела напомнить принцу, что у него есть только два пути. Либо он станет выполнять все распоряжения её светлости в точности, не отклоняясь ни на шаг, разве что строго в пользу её планов, либо послужит делу своей смертью. Тому из нас, кто получит такое поручение, оно не будет в тягость. Сейчас необходимо найти способ провести к Аранефу умелого убийцу, и чтоб у профессионала было время всё исполнить как должно. Времени на это у принца – неделя. Возможно, две, если его высочеству удастся убедить герцогиню, что так будет лучше. Раз принц проявил инициативу, то пусть теперь исправляет свою ошибку. А я буду всегда рядом.
Вспышка боли пронизала Бовиаса – говоривший умел давить так, чтоб жертва всем телом почувствовала, как близка настоящая мука. Но сразу отпустил, убрал руку и отступил. Потом ослабли путы, и спустя пару мгновений шатёр уже опустел.
Принц был далёк от идеи выставлять себя на посмешище: со всех ног кидаться наружу в надежде выяснить, кто это с ним так дерзко разговаривал. Во-первых, профессионал, конечно, предпринял все необходимые меры, чтоб этого не произошло. А во– вторых, очевидно, что искать его вообще не имеет смысла. Бовиас окружён людьми герцогини, любой из них может оказаться убийцей. Найдёшь одного, а за его спиной будет прятаться десяток.