Злом за зло (Драконоборец - dark edition)
Шрифт:
Среди прочих гномов выделялся офицер — или же более высокопоставленный банковский клерк, чья броня была полностью позолочена и являлась почти предметом искусства. Он тяжело двигался под весом плаща, набранного из чешуек позолоченной стали, опирался на молотовище огромного молота, как на посох, и держал в другой руке закрытый шлем-маску; седой гном, с заплетенными в усы и бороду украшениями. Офицер остановился перед Радованом, окруженным риденскими лордами.
— Его величество, государь земель Ривенских Бейерон Мудрый Карторен, Отец Ривов, Король-Который-Вернулся! — басовито продекламировал гном.
Появление Бейерона сопровождалось
Короли встретились, церемониально приобняли друг друга и произнесли слова ритуального приветствия. Остальные суда уже причаливали, и на берег сходили великие лорды Ривена в окружении своих собственных свит, не столь малочисленных и экзотичных, как у Бейерона. Постепенно, с почестями и множеством лишних слов, произносимых лишь учтивости ради, лорды взбирались на спины роскошных лошадей из конюшен Радована, и масштабная цветастая процессия начинала двигаться прочь из порта. Талбот Гневливый беззвучно сообщил Тобиусу, что после завершения всех церемоний они смогут побеседовать, и сам лихо взлетел в седло. Его спутник в темно-сером взобрался не столь грациозно, он был несколько более полон и явно непривычен к верховой езде.
Когда колонна въезжала в Аллерхас, ее встречали толпы народу, сдерживаемые лишь городской стражей да видом гвардейцев. Сверкающие броней гномы, для которых с какой-то невероятной быстротой отыскались крупные выносливые пони, так и притягивали взгляды любопытствующих, но настоящее ликование в горожанах вызывал правитель сопредельного государства. Люди выкрикивали его имя, называя чуть ли не живым святым, подбрасывали в воздух головные уборы и засыпали дорогу впереди цветами. Бейерон ехал с мягкой улыбкой, степенно помахивая рукой. Народное ликование преследовало процессию до самого замкового холма, и многоголосый шум еще долго не смолкал, а даже креп, ибо на торговой площади собиралось все больше народу.
Король Бейерон, а также лорды и леди из Ридена вскоре уже занимали выделенные им покои, благо Ардегран мог вместить несколько тысяч гостей. Им было дано время для отдыха и приведения себя в порядок до самого вечера, вплоть до начала приветственного пира.
Когда Тобиус вернулся в покои принцессы, двойник встретил его мрачным стылым взглядом. Поморщившись при мысли, что он и сам смотрит на мир вот так, серый магистр вернул свою копию в небытие. Принцессу пришлось немного задержать, чтобы она дала отцу время передохнуть с дороги. Маг обстоятельно пересказал то, что увидел в Портовом городке: как король приплыл на корабле с золотым драконом и вышел к людям в окружении расчленителей.
— Ваш батюшка на короткой ноге с Золотым Троном[33]?
— Что? Ну, я бы не сказала. В Ривене вообще нет настоящих банковских отделений Золотого Трона, гномы почему-то не захотели их открывать. Несколько других гномских банков есть, но главного — нет. Однако они ведут дела со всеми великими лордами Ривена, так сказать, напрямую. Ну и с отцом, разумеется. В подземельях Хосбранда есть одна большая позолоченная дверь со знаком дракона на ней. За дверью сидит гном с пером, книгой и счетами. Отец рассказывал, что если он хочет проделать
— Ключ?
— Да, маленький золотой ключик на цепочке. Такой получают все, у кого есть счет в Золотом Троне.
— Это все?
— Все. Но я не знаю, зачем он решил плыть сюда на пароплаве, если можно было использовать портал.
Можно было, подумалось Тобиусу. Или нет? Возможно, Бейерон не мог себе такого позволить — все-таки он был королем и одним из важнейших гостей на свадьбе, ему не пристало являться и уходить "крадучись". Нет, настоящий правитель ходит широко, громко и с прямой спиной, чтобы быть увиденным и услышанным. Он должен был приехать официально и показаться риденскому народу.
Когда положенное время вышло, Тобиус вместе с сиром Вильгельмом и несколькими гвардейцами сопроводил празднично наряженную Хлою на встречу с отцом в его покоях. Там царило оживление, слуги расторопно таскали сундуки и мебель из комнаты в комнату, обустраивая все так, как было бы привычнее для гостя.
Тобиус был несколько удивлен, наблюдая за тем, как Бейерон и Хлоя встретили друг друга. Он не понаслышке знал, сколь сильную любовь король испытывал к своему единственному чаду, и ожидал, что они хотя бы обнимутся. Но встретились не дочь с отцом, а король с будущей королевой. Своим поведением Бейерон подчеркивал, что видит перед собой уже не ребенка, а женщину, которая в будущем, скорее всего, сможет серьезно повлиять на международную политику. Хлоя же подтверждала правоту его величества, и лишь очень опытный глаз нечужого человека заметил бы, как сильно она хочет обнять родителя.
— И вновь рад видеть тебя живым и невредимым.
— Взаимно, ваше могущество.
Волшебники отдалились в противоположный конец гостиной залы, отданной во владение ривенского короля, они решили позволить отцу и дочери спокойно переговорить и сами воспользовались тем временем.
— Что это за история с гномами? Откуда? Зачем?
Талбот Гневливый вполне искренне пожал широкими плечами:
— Демонстрация силы, полагаю.
— Силы? — Тобиус непонимающе приподнял седую бровь.
— Великой силы. Волшебники говорят, что миром правит магия. Жрецы говорят, что миром правят боги. Короли говорят, что миром правят избранные. И первые, и вторые, и третьи заблуждаются. А правы лишь банкиры, которые ничего не говорят, а просто преумножают свои деньги. Копилка Добрых Киркарей — средоточие власти, способной сжать весь мир в кулаке, а явная благосклонность этого банка является лучшим подтверждением силы кого бы то ни было. Лучшей даже, чем строящийся флот.
— Особенно если тот, на кого рассчитана демонстрация, не боится ничьих флотов в силу отсутствия у его державы морских берегов? Это что, был такой особо тонкий способ сказать Радовану "если обидишь мою дочь, я разрушу твой мир до основания при помощи гномов и их денег"?
Придворный волшебник проигнорировал вопрос, позволив Тобиусу думать что заблагорассудится.
— Из людей его величество сопровождали вы и кто-то еще. Кто, если не секрет?
— Уговорил Малахая Надгробие разделить со мной охранные обязательства на тот случай, если Нигирис Барбатум опять появится в поле зрения. Конечно, двое архимагов на одного — это несколько нечестно, но сам понимаешь, есть приоритеты. Чего смотришь зверем, Тобиус?
Серый магистр плотнее сжал рот, и в его блекло-желтых глазах вспыхнули огоньки злобы.